Ширма ее была сдвинута в сторону, открывая вид на коллег, часто напоминавших ей уж больно занятых пчел, летающих около улья со своими делами.
– Привет, – к ее столу подошел Егор, один из младших редакторов, чьей задачей было ведение переговоров с администрацией города и получение разрешений для съемок на открытых территориях и улицах Москвы, – как прошло?
– Как обычно, – пожала плечами Лера и дальновидно решила не распространяться про то, как Калинин чуть не задушил Радеева на глазах у троих человек в родном кабинете.
– Что там с Коброй?
Валерия лишь вздохнула в ответ. С Коброй дела обстояли без изменений уже три месяца. Егор тоже вздохнул, но искреннего огорчения и разочарования в его вздохе было гораздо больше. Кобра, как по-доброму называли бывшую машину режиссера, миру известна как Форд Мустанг Кобра 1976 года выпуска. Она была угнана 31 мая и с тех пор так и не была найдена. Калинин, имевший особый интерес к винтажным автомобилям, долго мечтал приобрести именно эту модель, увидев ее много лет назад в каком-то журнале, купленном на ночном рынке, запрещенном в СССР из-за распространения среди советских граждан пропаганды капитализма и демонстрации морального разложения Запада. Виталию Михайловичу потребовалось несколько десятков лет, два режиссерских успеха и изощренная сеть контактов, чтобы найти нужную ему модель в США, ввезти ее в Россию, сдать на техосмотр, найти рукастых механиков, починить и поправить винтики и шпутники в новоприобретенной металлической лошадке. Результат был сногсшибательным и стоил около 80 000 долларов. Больше в Москве никто не имел подобного автомобиля! Мустанг насыщенного синего цвета с двумя белыми полосками, идущими прямо посередине авто через крышу, с надписью «Cobra» по обе стороны нижних панелей дверей стал талисманом всего проекта «Третий глаз». И, конечно, крайне полюбился его сотрудникам (преимущественно, мужской половине). Однако после этого автомобильного несчастья Калинин решил не вкладываться в дорогостоящую машину снова, а приобрел обыкновенный внедорожник Ниссан черного цвета.
Особый трепет к исчезнувшей Кобре испытывал Егор, который тоже был влюблен в дорогие винтажные авто.
– Понятно, – с грустью протянул Егор, – может, еще отыщется.
Лера так не думала. Ей было откровенно жалко деньги, которые режиссер потратил на эту груду американского железа, но ее мысли были далеки от Кобры. Валерии предстояло долгое общение с матерью жертвы, одной из тех, кто умер насильственной смертью, и это делало понедельники Донской особенно мрачными.
Вытащив из стопки фотографий жертв изображение Виктории, Лера нашла папку с ксерокопиями документов, полученных от мамы Добычиной: отчеты из полиции и несколько газетных статей.
– Здравствуйте, Ирина Васильевна, – как можно жизнерадостные сказала Лера, услышав «Алло» на том конце, – у меня для вас хорошая новость. Ваше дело было выбрано для участия в проекте.
Ответ мамы был предсказуем,
