создавать. Так, ипотеку как обычно, это десятого числа, через неделю, у нее в телефоне будильничек стоит, чтобы не дай бог не пропустить…
Только подумав об ипотеке, Зине погрустнела. Витя, хоть и ставший два месяца назад машинистом метрополитена, большой прибавки к зарплате помощника машиниста не получил. Можно было, конечно, попроситься перевестись в старшие бухгалтеры из младших. И вместо 15 операторов обрабатывать 25, но это грозило приходом на работу в 8 утра и уходом в 8 вечера. Петя, такой болезненный и хрупкий мальчик, часто требовал любви и внимания матери. Зина знала, насколько редким является тот факт, что на ее последнем месте работы никому не было интересно, сколько времени бухгалтер проводит в офисе. Самое главное, чтобы к 30 числу каждого месяца все было подсчитано, подбито, напечатано и сдано в отдел оплаты. И до тех пор, пока Петенька не станет здоровым мальчиком, Зине придется служить младшим бухгалтером и покупать вещи в сэконд-хэнде.
Еще один шаг, потом еще один, и вот она – милая девушка с бейджиком «Жанна» выглядывает из-за кассы, напичканной тысячью малюсеньких кнопочек.
– Здравствуйте, сегодня только тортик? Пакетик надо? Как расплачиваться будете?
Зина полезла в кошелек, толстый и упругий, набитый ненаглядными купюрами. Осторожно, чтоб никто не видел, закрыть его ладонями, выудить 500-рублевую бумажку…
– Спасибо за покупку, приходите еще. Следующий, пожалуйста.
Зина осторожно положила упаковку медового торта в заранее запасенный пакет из дома. Так, теперь домой, шестьдесят седьмой уже ушел. Может быть, на сорок пятый еще успеет, вроде еще и семи нет. Сегодня пораньше управилась, да зарплату получила, можно отметить немного, вот Пете радость будет, медовый тортик-то его любимый, да и Витя сегодня в полночь домой вернется после смены. Тоже порадуется: сладкое все любят.
Женщина вышла из магазина и подставила лицо заходящему апрельскому солнцу. Прищурившись от света, Зинаида довольно улыбнулась, представляя феерическую радость своих родных от этого печеного изделия, и наклонилась немного заглянуть в пакет – удостовериться, что медовик не завалился на сторону.
Внезапно правый бок ее пронзила колющая боль, и Зина, замерев на секунду, зажмурила глаза. Открыв их снова, она осознала, что правая рука ее теперь была абсолютно свободна, и сумочка, вместе с набитым кошельком внутри, отдалялась от Зинаиды со скоростью бегущего пацана.
Тортик плюхнулся на тротуар, а его новая хозяйка, имея в голове лишь одну мысль, помчалась за воришкой.
– Держите, держите его! – хотела кричать она всем прохожим, но изо рта ее вылетали отдельные звуки, не понятные никому.
Сердце булькало в горле, весь гул Москвы внезапно умолк, и слышен ей был только ее собственный пульс – настойчивый и такой шумный, что казалось, уши вот-вот лопнут. Пацан бежал легко, как молодая газель по бескрайней саванне. Зинаида же, годами занимаясь только умственной гимнастикой, знала, что догнать этого отброса
