подметал листья. Император взглянул на своих стражников. Они смотрели прямо перед собой, бесстрастно. Он снова услышал тот же звук.
Если император не ошибался, садовник плакал.
Первый министр Хан Дэцзынь нашел императора, как и ожидал, в павильоне возле горы. Однако то, что он увидел, было совершенно неожиданным. Сначала он подумал, что его слабеющие глаза снова подвели его, но когда он осторожно ступил из своего портшеза на ухоженную дорожку, он понял, что это не так.
Император стоял у края павильона. Он не писал, не рисовал, не смотрел на свой камень-гору. Он смотрел вниз, на распростершегося на дорожке человека.
Лежащий на земле человек дрожал от ужаса. Учитывая то, что он явно был простым дворцовым садовником (его грабли лежали рядом с ним), оказавшимся перед лицом самого императора Катая, реального императора, этот страх легко можно было понять. Стражники императора придвинулись ближе. Никто из них не двигался, их руки лежали на рукоятях мечей, лица напоминали лица каменных воинов.
Лицо императора тоже было холодным, как увидел Дэцзинь, когда подошел поближе. Такое выражение не было обычным для Вэньцзуна. Оно могло быть требовательным или невнимательным, но редко сердитым. Он-то знал.
Позже Хан Дэцзинь невольно задумался о том (и даже написал письмо старому другу), как случайные совпадения во времени могут оказать такое сильное влияние на течение событий в мире. Можно подумать, что это вмешательство небес, что подобные моменты вовсе не случайны, или можно считать их указателями на тот предел, который боги поставили власти смертных людей, даже если они мудрецы.
Дэцзинь склонялся ко второй точке зрения.
Если бы он не отправился к императору тем утром с двумя письмами в складках одежды, если бы помощник первого министра оказался рядом с Вэньцзуном в тот момент, когда садовнику велели предстать перед императором, очень важные обстоятельства сложились бы совсем иначе. Он написал об этом в своем письме.
Он выполнил три положенных падения ниц. Император Вэньцзун милостиво разрешил своим старшим советникам не соблюдать придворный протокол в полном объеме, когда они находятся в его саду, но инстинкт подсказывал Хан Дэцзиню, что это важный момент, и он выполнил все три падения ниц. Его мозг работал быстро, несмотря на скованность тела. Он не понимал, что здесь происходит, а ему необходимо было понять.
– Главный советник, – произнес император, – мы рады вас видеть. Мы бы сами послали за вами. Подойдите, – очень официально, в том числе и старый титул. Во всем есть свой смысл для тех, кто умеет его находить.
– Для меня большая честь предвосхитить желание императора, – ответил Дэцзынь, поднимаясь и проходя вперед. – Неужели что-то нарушило спокойствие императора?
Конечно, что-то нарушило, но необходимо было задать вопрос, выслушать ответ и получить возможность разобраться в ситуации.
– Это человек, этот… садовник сделал это, – сказал
