пробежки, а ты тем временем отправишь людей по домам и вернешь Харди в комнату. Договорились? Позже обсудим.
Он не пожелал слушать никакие сомнительные оправдания. Оправдания понадобились Мортену, чтобы разогнать оставшихся гостей.
– Повтори, – говорил Мёрк полчаса спустя.
Харди спокойно смотрел на своего старого товарища:
– Это правда, Карл. Мортен не видел, но он стоял совсем рядом. Запястье дергалось. И у плеча немного почувствовалась боль.
– Почему же ты не смог повторить?
– Я не знаю точно, что именно сделал, но это произошло не случайно. Не просто судорога.
Карл прикоснулся рукой ко лбу парализованного друга:
– Насколько мне известно, это практически невозможно, но допустим, я верю тебе. Только не представляю, что нам делать.
– Я знаю, – встрял Мортен. – У Харди в верхней части плеча еще сохраняется участок, не утративший чувствительности. Он и болит. Мне кажется, мы должны стимулировать это место.
Карл покачал головой:
– Харди, ты уверен, что это хорошая идея? Смахивает на какое-то сомнительное знахарство.
– Да, ну и что? – согласился Мортен. – Я все равно постоянно здесь. Чему это может навредить?
– Тому, что ты перепортишь все наши кастрюли. – Карл посмотрел в коридор. Снова одной куртки на вешалке не хватает. – А Йеспер не будет с нами ужинать?
– Он в Брёнсхойе у Вигги.
Странно. Что он забыл в холоднющем садовом домике? К тому же пасынок терпеть не может нового возлюбленного Вигги. Не потому, что парень пишет стихи и носит большие очки, а скорее потому, что декламирует свои стихи и требует внимания.
– А почему Йеспер там? Он ведь, дьявол его возьми, не забивает снова на занятия?
Карл покачал головой. Всего несколько месяцев до экзамена. Да еще эта идиотская система оценок и поганая реформа гимназий. Йесперу просто нужно было почаще приходить на занятия, подольше задерживаться и делать вид, что он что-то учит. Иначе…
Тут цепь размышлений прервал Харди:
– Успокойся, Карл. Мы с Йеспером каждый день вместе занимаемся. Я проверяю его задания, прежде чем он отправляется к Вигге. Он все усваивает.
Усваивает? Звучало поистине сюрреалистично.
– А почему он все-таки у матери?
– Она ему позвонила, – ответил Харди. – Ей жаль, Карл. Она устала от своей жизни и хотела бы снова вернуться домой.
– Домой? Сюда?
Харди кивнул.
Карл был настолько потрясен, что испытал состояние, близкое к коллапсу. Мортену пришлось дважды ходить за виски.
Ночь была бессонной, а утро тоскливым. В итоге Карл, когда наконец добрался до кабинета, чувствовал себя более уставшим, чем накануне вечером, когда ложился в постель.
– Роза объявилась? – поинтересовался он, когда Асад поставил перед ним тарелку с непонятными
