style="font-size:15px;"> Судно гулко стукнулось привальным брусом о причал, замелькали в воздухе швартовочные концы, зазвучали команды и приветственные возгласы матросов, обрадованных встречей с землей. Загремели спускаемые с корабля трапы.
Только сейчас Восемьсот двадцать четвертый заметил, что мучивший их всю дорогу дождь прекратился. На свинцовом куполе вдруг появилась трещинка, которая стала шириться и расти, будто огромные невидимые руки разрывали осточертевшую серую пелену, оголяя ослепительно-синюю небесную высь. Солнце брызнуло сквозь порванную мешковину дождя и засияло на начищенных до блеска пуговицах и штыках солдат гарнизона, выстроившихся на причале для встречи вновь поступивших заключенных.
Первым спустился, гремя коваными сапожищами по хлипкому трапу, капитан конвойной команды, сопровождавший узников во время плавания. Обменявшись приветствиями с встречающим его офицером, капитан вручил ему все положенные в таких случаях бумаги и документы, передавая с ними и дальнейшую ответственность за пленников. Теперь капитан мог облегченно вздохнуть. Он свою миссию выполнил, и его живой груз теперь является собственностью Крепости.
– Да, и еще, – добавил капитан, доставая из внутреннего кармана конверт с красной императорской печатью. – Этот пакет лично для коменданта Крепости господина Торна от Его Величества Императора. Велено передать лично в руки.
– Конечно, господин капитан, следуйте за мной, я провожу Вас к коменданту.
Офицер передал документы своему помощнику и вместе с гостем поспешил по пристани к распахнутым крепостным воротам.
Меж тем на судне продолжалась оживленная возня. Грохнула о палубу освобожденным концом общая цепь и загремела, скользя по кольцам арестантских оков. Человеческая змея облегчённо вздохнула, распалась на части и посыпалась горохом по корме. Невольники разминали затекшие члены и опасливо поглядывали сверху вниз на сверкавший солдатскими штыками причал.
– Становись! – загремела команда, и конвой начал выстраивать заключенных в цепочку один за одним.
Подхватив за кольца мешавшие передвигаться цепи, узники зашаркали босыми ногами по палубе к ближайшему трапу.
– А ну, не наваливайся! По одному по трапу спускайсь! – скомандовал конвоир и слегка подтолкнул ружьем ближайшего к нему заключенного.
– Куда прешь, скотина! Сказано же по одному! – заорал он на следующего и наотмашь всадил приклад в небритую арестантскую скулу. Заключенный рухнул как подкошенный, заливая палубу хлынувшей из разбитого рта кровью. Его оттащили за ноги в сторону и окатили холодной водой. Спустя минуту он уже снова стоял в строю. Стоял уже не так уверенно, с помутневшим взглядом, прикрывая расквашенное лицо дрожащими руками. Но зато, до самого окончания высадки ни у кого из заключенных больше не возникало желания ослушаться команды.
Узники неуклюже скатывались по трапу. Внизу их поджидал успевший вернуться
