вам дать умереть. Вы что такое говорите? Это от боли, наверное.
– Ты тут далеко живёшь?
– Вот моя квартира. Вы у неё стоите.
– Дома кто есть?
– Нет никого?
– Тогда открывай свою дверь и дай человеку полежать перед очередной смертью.
Он дотащил меня до дивана, и я завис на краю, обессиленный для того, что ровно вытянуть ноги и сложить руки на груди. Хотелось хоть раз сделать это демонстративно правильно.
Я поманил к себе паренька, и уже хриплым ускользающим голосом объяснил ему правила игры.
– Я сейчас умру, на часок, не больше. Но если вдруг не воскресну вовремя, звони в полицию и сдавай того пацана, себя не подставляй. Обещай мне! Зря я, что ли в бою пал, как герой.
Я пытался улыбнуться, подбодрить его, но это было бесполезно. Он хлюпал носом и кажется даже – плакал, что в его возрасте совсем не удивительно, видя, как кто-то умирает по твоей вине.
Мои глаза медленно закрылись и свет потух. Лишь тогда я увидел будущее этого паренька. Через много лет он будет клясться в верности своей стране и народу, положив руку на конституцию.
Наверно стоило того, подумало моё бездыханное тело, и я воскрес.
Глава 4
Чудовища, чью вижу тень…
Очнувшись, я поспешил успокоить мальчика и выбежал на улицу. Никогда не забуду его глаза, огромные как блюдца. Может от изумления, а может и от восторга. На его глазах произошло чуда, а это не шутки для верующего человека. В его квартире было много икон. На прикроватном столике на узорчатой скатёрке лежала библия. Даже умирая, я заметил её. Возможно, именно этот случай героизма завершит его становление как личности.
Маловероятно, что я застану момент своего ведения, но оно свершится. Минута настоящего создало великое будущее для этого юноши и многих других, кому он поможет своими добрыми делами. Надежда – это самое необычное слово для такого как я.
Вызвав такси, я добрался домой и, отоспавшись более суток, принялся за решение своих проблем, а их накопилось не мало.
Сделав с десяток звонков, я принял душ и сделал ещё один, самый важный за сегодняшний день. Разговор был долгим, но весьма продуктивным. Договорившись о встрече, я оделся и пошёл позавтракать. В холодильнике «мышь повесилась». Элен опустошила его перед отъездом.
Меня передёрнуло при воспоминании о ней и, затянув штаны потуже, я вышел на улицу, даже не посмотревшись в зеркало. Какой смысл расстраивать и без того истерзанный организм.
Ближайшее кафе вполне подходило. Сегодня я был далёк от пафоса и цинизма, который зарабатывал последний десяток лет. Хотелось покоя, тишины и нормальных порций, не то, что в французских ресторанах, к которым я привык.
Одинокий официант загибал салфетки и насвистывал милую песенку. Время было обеденное, и я рассчитывал на двойной ланч, учитывая то, что уже несколько суток ел "сам себя". Штаны сваливались, и рубашка топорщилась. Я был похож на воришку, стянувшего чужие вещи.
Абсолютно пустой зал слегка
