мелодия «Get me away from here. I’m dying» группы «Белль и Себастьян»[15]. «Ну, уж до этого дело еще не дошло», – подумал Бен. Но воспринял песню как намек, что пора уходить.
Было три часа утра. Он не захотел тратиться на такси, а ключа от машины Маркуса у него не было, вдобавок он явно перебрал с выпивкой. Ничего, можно добраться до дому пешком. Стояла теплая весенняя погода, воздух был приятный, и если быстрым шагом, то на дорогу до Даддингстона[16] уйдет меньше часа. Прогуляться ему сейчас даже полезно. Надо проветриться, изгнать образ Фионы и подумать, как могло случиться, что увиденный в окне силуэт курящей, говорящей по телефону женщины так вскружил ему голову. Сама женщина тут, скорее всего, ни при чем. Наверняка дело в каких-то наркотиках. Может быть, Маркус ему и подсунул. Надо будет его спросить.
Бен недалеко ушел. Не успел он еще дойти до улицы Пикарди-плейс, как вдруг кто-то коснулся его плеча.
– Тоже сбежал? – спросила Фиона.
– Кто-то поставил песню «Get me away from here. I’m dying», – засмеялся Бен.
– Да уж. Вечеринки Мораг иногда здорово напрягают. А теперь ты куда?
Бен не ответил. Он заглянул ей в глаза, почему-то они показались ему печальными – печальными, и бездонными, и полными тайны, и он спросил:
– А куда ты?
И тут он ее поцеловал.
Отвечая на вопрос Изобель Хэпберн, он рассказал только про шумные вечеринки по тому или иному случаю и спонтанные сборища, которые часто кончались тем, что кто-то наляпает киношной крови или изукрасит мебель акварельными красками. Он рассказал о фильмах, которые снимала Мораг, и о художниках, с которыми дружила Фиона, и в немногих словах сумел представить все так, чтобы сержант Хэпберн поняла: при таких безумствах в жизни ничему удивляться не приходится.
Даже тому, что она выдавала Бена за своего жениха.
– Вы поговорите с нею еще раз? – спросил констебль Блэк, паркуясь рядом с машиной Бена.
– Может быть, – неопределенно ответил Бен.
– Ей бы надо спокойно отдохнуть несколько дней, – высказала свое мнение Хэпберн.
Бен подождал, когда Блэк выпустит его, открыв заднюю дверцу.
– Вряд ли она меня послушает, если я начну ее уговаривать, – сказал он, вылезая из машины.
– А вы попробуйте, – посоветовал Блэк.
Бен постоял возле своей машины, выжидая, пока полицейские уедут. Затем направился к главному входу.
Берлин. Ноябрь 1978 года
– Моего ребенка похитили, – повторила Карла, когда ее наконец пустили к служащему уголовного розыска.
Его звали Кёлер, и для работника уголовного розыска он был, на ее взгляд, очень уж молод, но напускал на себя подчеркнутую важность.
– Здесь сказано, – заговорил он, тыча пальцем в формуляр, который ей дали заполнить, – что дочь у вас пропала два месяца тому назад. Почему вы приходите только сейчас?
–
«Умираю, заберите меня отсюда»
