Саня направилась в комнату, а серый человек и баба Ида – на кухню. Тихий шепот, жалостливые причитания бабы Иды.
Сане тогда хотелось задать миллион вопросов. Но отчего-то ей было ясно – ответов в тот день она ни от кого не получит. Она просто легла спать. На следующий день проснулась рано – часа в четыре утра. Баба Ида сидела на кухне. Саня молча села рядом. Баба Ида так же молча насыпала ей в чашку четыре ложки сахара, положила пакетик и налила кипятку. В молчании они сидели до того момента, как в дверь позвонили. Баба Ида нехотя пошла открывать, Саня засеменила следом. Она ожидала, что придет серый человек и объяснит, что же все-таки происходит. И почему баба Ида плакала.
В квартиру ввалились две женщины. Сейчас Сане такая характеристика была смешной. Только потом она узнала, что Арине на тот момент было двадцать, а Лизоньке – двадцать три. Арина улыбалась и норовила ущипнуть Саню за щеки, Лизонька казалась более серьезной – именно она тогда и объяснила бабе Иде ситуацию.
Девушки были не похожи. Одна все время улыбалась и, присев на карточки, взяла Саню за ручки. На ней были синие штаны, водолазка и белая жилетка-пуховик. Более серьезная девушка и выглядела соответствующе: длинное пальто неопределенного оттенка бежевого, руки затянуты в кожаные перчатки. В руках – большая папка-уголок.
– Вы Цапликова Аделаида Максимовна?
– Да, девушки. А вы, простите, по какому вопросу?
Более серьезная девушка протянула бабе Иде папку.
– Я Елизавета Пароходова. Это моя партнерша – Арина Гранина. Мы назначены воспитателями Коршуновой Александры Юрьевны, две тысячи тридцатого года рождения.
– Стойте, какими воспитателями, я ничего не понимаю!
– Может, мы пройдем в квартиру? Неудобно общаться в коридоре.
– Да, девочки, проходите. Чаю, кофе?
– Мне чего покрепче, если можно, – отрезала Пароходова.
– Конечно, конечно.
– А мне чаю! – объявила Арина, усаживая Саню себе на колени.
– Пожалуй, мне стоит разъяснить. Несколько недель назад, когда случился первый удар, и погибло несколько сотен тысяч человек, Союз принял специальное постановление, касающееся воспитания детей, чьи родители оказались в числе погибших. Данное постановление имеет силу и при последующих ударах. Насколько мне известно, Марина и Юрий Коршуновы погибли на орбите во время второго удара. Мы были проинформированы об этом и назначены воспитателями Александры. В дальнейшем мы будем отвечать за нее и выполнять свои обязанности, прописанные в новейшем постановлении о «Воспитании сирот».
– Я не понимаю, девочки… Я полагала, что Саню за неимением родных определят в детский дом.
Пароходова опрокинула в себя стакан с янтарной жидкостью. Баба Ида подлила еще.
– Это устаревшая информация. Все детские дома подлежали
