наконец, ответы на свои вопросы. Он исследовал замок дни напролет, заходил во все комнаты, чуть ли не проверял в шкафах и за шторами, пока до него, наконец, не дошло, что столь могущественный вампир не стал бы прятаться так глупо и вообще, скорее всего, не стал бы прятаться. Несомненно, он был в замке, но в той его части, куда Джеку не было доступа. А в том, что здесь были такие места, юноша даже не сомневался.
При следующей же встрече он объявил Неандеру Шему:
– Я знаю, что он здесь. Скажи мне, где именно, пока я еще держусь в здравом рассудке.
– Вы ошибаетесь, хозяин, – ответил Неандер в своей обычной манере: со спокойствием, от которого хотелось рвать на себе волосы. – Господин Малфред сейчас в отъезде. Но скоро он вернется, и вы сможете поговорить.
– И когда же он вернется?
– Я ведь уже говорил вам. В самое ближайшее время.
– А теперь я говорю тебе: я не верю. Вы все что-то затеваете здесь. И хозяин ваш дома, а не на западе Кмира.
– С чего вы…
– Можешь даже не спрашивать. У меня нет ответа. Но я знаю это так же точно, как и то, что сейчас я тебя почти ненавижу. Не скажешь, значит?
– Я уже сказал все, что могу.
– Все, что могу, – Джек криво усмехнулся. – Вот это уже ближе к истине. Раз я не могу ничего знать, какой я вообще хозяин? Одно вранье.
Он развернулся и пошел прочь от Неандера.
– Молодой господин, – окликнул его лэрк с легкой тревогой в голосе, – вы выглядите бледным. Я бы советовал вам лечь спать пораньше. Вам необходимо выспаться.
– Я бы с радостью, – буркнул Джек, не оборачиваясь. – Только вот не могу.
Это была чистая правда. Насколько скверно ему было днем, а ночью становилось в тысячу раз хуже. Глубокая тишина замка словно сдавливала его голову тяжелыми бетонными плитами, и это давление не давало ему уснуть, как он ни пытался. Кроме того, ночью потребность в поиске, желание во что бы то ни стало разыскать это непостижимое существо (теперь он, во всяком случае, осознавал цель своих поисков) усиливалось во много раз и буквально вымывало из его организма все компоненты, способствующие погружению в сон.
Он мог часами сидеть на кровати, вслушиваясь в могильную тишину замка, и тщетно анализировать свое состояние. Ему было очень страшно, больше от собственного бессилия, а иногда и очень больно, больно вплоть до отчаяния. Он не понимал, что на него так давило, почему ему было так важно найти того, от кого он даже не ждал ничего хорошего, но эта потребность впитала в себя все его умственные и душевные силы, и он чувствовал, что пока не достигнет цели, ему будет день ото дня становиться все хуже. И рано или поздно он просто сломается.
В конце концов, так и произошло. День этот наступил ровно через три недели после его приезда в Диамондик. Хотя утро отнюдь не предвещало кризиса, ожидавшего его ночью.
После завтрака Джек отправился делать то, что с некоторых пор стало его привычным каждодневным
