размытой тьмы вываливается белое лицо Тильды.
Я ничего не понимаю. Мой рот открыт, но я не могу дышать – не могу найти то, что только что заполняло меня. Я мотаю головой в поисках утраченного, из глаз брызжут слезы.
– Где, где? – беззвучно шепчу я.
– Я ее провожу.
Слышу я жизненно необходимый голос, но не могу подойти – что-то мешает мне, что-то крепко удерживает за плечи.
– Сходим без тебя, – и женский голос. Тильда? – Ты, правда, хочешь, чтобы она тут описалась?
– Идите. Я расплачусь.
– Пять минут. Ты слишком нетерпелив – мы хорошо поели, боюсь, она не только пописает…
– Я жду.
Я слышу рык, и меня переклинивает. Я начинаю биться в объятиях Тильды как рыбка на берегу. Не знаю, как у нее получается меня удержать. Я кружусь в непроницаемой пелене, без всякого представления о том, где нахожусь. Я перестаю понимать – я еще на ногах или меня несут?
В следующий миг в лицо мне плещет холодная вода. И снова. От неожиданности я не сопротивляюсь: меня нагибают и на мою голову обрушивается ледяной водопад.
– Что! Что! Что ты…
– Герти! Подруга! Приди в себя! Ну же, солнышко! Посмотри на меня!
Меня поднимают. Я начинаю дышать, и мой расфокусированный взгляд сосредотачивается, наконец, на круглых бликующих стеклах очков.
– Тильда…
– Праматерь, слава тебе! Смотри на меня, слышишь, смотри!
– Я смотрю. Что?..
– Это Акулье братство! Ты же слышала о них? Ты понимаешь, что происходит?
– Акулье? Это брат…
– Сейчас пройдет. Должно пройти! Ты сильная. Дыши! Глубже дыши! Еще!
Я дышу так глубоко, что меня начинает тошнить.
– Пей!
В поле моего зрения влетает пластиковая бутылка, и я послушно пью. Через не могу. Через не хочу.
Меня выворачивает в раковину. И мне становится легче.
– Тильда, Акулье братство – те люди, кто…
– Не люди. Ты же в курсе. Не должно было так сильно тебя накрыть! Но чертов брат очень силен… Я почти сразу вас разняла, и полминуты не прошло. И – дьявол! Тоже пьяная, не сразу и поняла! А потом как дошло…
– Боже. Тильда. Он вот так работает? Правда, что его тело вырабатывает афродизиак?
– Слава праматери, соображать хоть начала. Тут уже не афродизиак – чистый кантаридин. Я не знаю, как он выводится! Боже, я не знаю! Представляешь, какая у тебя сейчас интоксикация?
– Тильда… Но братья же, вроде, не трахают жертв. Они же их…
– Сначала секс. Как правило, до смерти. Питание потом.
– Ах, вот в каком порядке.
– Было бы проблематично наоборот.
Как две дурочки мы смотрим друг на друга. Сначала у меня вырывается истерический смешок, потом его подхватывает Тильда.
– Силен брат. Тебя так реально накрыло…
– Тильда.
