что-то новое! А куда делась бездарность, недоучка, позорящая белый халат, бездельница? Ох не к добру эти дифирамбы, не к добру!
– Надеюсь, Ирина Викторовна, очень надеюсь. – кряхтел коротышка, по-детски болтая пухлыми ножками, недостающими до пола. – А то, знаете ли, отдают тех, кого не жалко. Кстати, а вы сами не желаете присоединиться? Слышали, Светлана Степановна – главный врач седьмой поликлиники попала в мой список. Хотя считала себя неуязвимой, говорила со мной довольно дерзко, пыталась всучить мне какую- то медсестричку предпенсионного возраста. Но я решил, что Светлана Степановна мне нужнее. Не люблю дерзких, борзых и тех, кто не делится. Так, вы уверены, Ирина Викторовна, что мне нужна именно Лиза?
Лицо начальницы, ухоженное, румяное, пышущее здоровьем, приобрело сероватый оттенок, подбородок нервно задёргался. Представитель Минздрава, расплылся в глумливой, самодовольной улыбке, обнажив ряд кривых зубов, погладил жирное брюшко, как сытый крокодил.
– Уверяю вас. Лиза – то, что надо! -
Ирина Викторовна сама подвинула коротышке чашку кофе, попятилась в сторону двери, продолжая, заискивающе вглядываться в круглощёкое лицо гостя. – Ну ладно, у меня ещё дела. А вы тут сами с Лизаветой побеседуйте, всё ей объясните.
Начальница ушла, быстро, не оглядываясь, словно боялась, что её в любой момент остановят.
Мы с коротышкой остались одни.
– Ведьмочка, – закудахтал он, потирая пухлыми ручонками. – Вы ведь очень слабы здоровьем, вам категорически нельзя в радужную зону. Не в коем случаи нельзя!
Я молчала, не желая принимать правила навязанной игры, хотя догадывалась, к чему клонит коротышка. На данный момент я находилась в ситуации, где какой палец не укуси – будет больно. На лево пойдёшь- коня потеряешь, на право пойдёшь- голова с плеч. Можно, конечно отказаться и от той и от другой дороги, но тогда, мне светит трибунал, а так, как я ещё и ведьма, без привлечении к моему делу инквизиции никак не обойдётся.
– Очень уж тебе, ведьмочка, будет тяжко. Ты же, милая, жизнь свою там положить можешь. Ой не повезло, не повезло. В такой ситуации нужны связи, хорошие связи с влиятельным человеком. Без них – пропадёшь. Жаль будет красоту такую. Ты же молодая.
Коротышка цокал языком, шевелил кустистыми бровями, потирал потные ручонки и пялился на ту часть моего тела, где должна быть грудь, а выпирали жалкие бугорки. Правда представителя министерства этот факт не смущал, ему, вероятно, и бугорки нравились.
– Это мой гражданский долг! – гордо произнесла я. – Где нужно подписать?
Коротышка протянул мне лист с уже отпечатанным заявлением, вздохнул, в очередной раз, обдав меня запахом рвоты, укоризненно покачал головой.
Интересно, как бы отреагировала мамочка, если бы я согласилась на предложение коротышки?
Разговор теперь уже не просто раздражал, он бесил. Маме было страшно, как и всем, но вместо того, чтобы находить
