ещё с одним мужчиной, графом Калиостро. Он вёл сеансы прорицания, она стала его медиумом, как бы улавливая слова «высших сил». Это являлось тоже её заработком. Однажды она пришла на свидание к своему любимому кардиналу и попросила от имени королевы помощи:
– Мой друг, знайте, Вы делаете небольшие одолжения королеве, она будет тоже делать их Вам в ответ, – внушала ему Жанна.
– Дорогая, что за мелочи! Конечно, дам нужную сумму. Вы говорите для помощи бедному семейству? Пожалуйста!
Она, взяв деньги, подумала: «Продешевила. Надо было больше попросить».
В следующий раз она уже просила выкупить от имени королевы очень дорогое ожерелье у ювелиров. Сразу всё оплатить великодушный и влюблённый кардинал не смог, оплачивал частями. А Жанна забрала всё ожерелье сразу, с обещанием, что передаст его королеве, и понемногу продавала из него бриллианты. Надо же было поддерживать марку богатой графини дома Валуа! Сколько было в ней энергии и шика! Но направлялось всё это не туда. При безденежье, всегда всё получается – не туда…
Как-то кардинал задержал платёж, кредиторы пришли к королеве и начали требовать деньги. А она ничего не знала об этой затее. Всё делалось за её спиной. И кардинала посадили в Бастилию. Там он всё рассказал о Жанне:
– Я невольно впутался в эту историю. Думал, делаю подарок королеве, выкупая для неё дорогое украшение. Уговорила меня это сделать Жанна Ламотт, подруга королевы.
Весь его разговор передали королеве, она ответила, что не знает никакой Жанны Ламотт. Кардинала выпустили из тюрьмы, а Жанну посадили туда, клеймили, то есть, на плече выжгли раскалённым железом латинскую букву V – воровка. Но там обольстительная Жанна не засиделась. В неё влюбился стражник. Стал объясняться в любви. Она, в ответ на его просьбы, потребовала принести ей мужской костюм. Надев его на себя и, подобрав волосы под шляпу, она свободно вышла из тюрьмы.
Её муж уже находился в Англии с остатками бриллиантов. Она решила вернуться к нему. Но из затеи ничего не вышло. Он не хотел с ней делиться. Она, чувствуя, что ей там небезопасно, переехала в Россию. Ей уже тогда было не мало лет. Для нас, русских, это уже возраст, а для француженок – нет, она была всё ещё хороша и обольстительна. Выглядела, как настоящая королева. Кто-то из наших русских вельмож поддерживал её. Приехала она к нам с очень хорошенькой девочкой, внучкой – Эльвирой. Это было почти перед началом войны с Наполеоном. Не задерживаясь долго в Петербурге, Жанна переехала в Крым и там доживала свои последние годы. Подросшую Эльвиру она удачно выдала замуж за одного из наших родовитых вельмож.
– Не понимаю, к чему ты это клонишь? Конечно, интересно всё слушать, но связи с Вашими неприятностями всё-таки не вижу!
– Затем, что моя дорогая Верочка и есть её праправнучка.
– Что ты говоришь? Так значит, на самом деле Жанна стала прототипом миледи из книги Александра Дюма «Три мушкетёра»? Читал, читал, безусловно, думаю,
