сказала Адель и добавила: – Я о чемодане.
– А, чемодан. – Вот же дылда эта Лизетта, под метр восемьдесят. – Внутри все раздолбано. Не знаю, что с ним делали. Наверное, поставили в детском доме[7] как шкафчик для игрушек.
– В детском доме? – ужаснулась Адель.
Они говорили по-французски.
– Нас вышвырнули из кибуца, потому что мы нарушили идейное единство, а ты жалуешься, что твой чемодан стоял в детском доме! – рассердилась Лизетта. – Адель, очнись. Хватит в облаках витать!
Лизетта всегда соображала быстрее прочих, спорить с ней не имело смысла. Но как Адель объяснит маме, встречающей ее на центральной автобусной станции в Тель-Авиве, что нет у нее больше того чемодана, похожего на гардероб с полочками и ящичками? А рядом на автобусной станции будет крутиться дылда Лизетта с этим самым чемоданом, и мама непременно заметит такой редкостный чемодан в руках у такой бросающейся в глаза девушки.
Взбудораженная, Адель уселась в автобусе рядом с Витой и шепотом поделилась с ним своими тревогами. Он поднялся и стал пробираться по проходу к сидевшим неподалеку Лизетте и ее мужу Джо.
– Куда вы едете? – спросил он.
– В Тель-Авив, – ответила Лизетта. – Вивиан уже нашла для всех нас односпальную квартиру в Шабази с туалетом на улице. А вы куда?
– К матери жены, в Холон. Она живет там с братом Адели. Только что закончила строить дом. Потом посмотрим.
– Что с работой?
– Я об этом не беспокоюсь, – сказал Вита. Он изо всех сил вцепился в кожаный ремень, свисавший с перекладины на потолке: автобус сделал резкий поворот, и Виту повело в сторону.
Вита все еще не оправился от горечи изгнания. Странное это государство – Израиль, думала Адель, тут «пятьдесят – шестьдесят лет» оканчиваются за два-три года. Но, по правде говоря, она была рада вырваться из кибуца, хоть и знала, как переживает из-за этого муж.
– По дороге остановимся на два-три дня у сестры в Хадере, – добавила Лизетта, пока автобус разворачивался.
Вита переждал поворот, выпрямился и вернулся к Адели. Он принес ей прекрасную новость: мама не увидит Лизетту.
В Хадере они пересели на автобус до Тель-Авива. Мама пришла встречать Адель и ее сефардского мужа вместе с Фреди, Аделиным братом. Фреди оказался в Израиле из-за Адели, потому что не хотел оставлять ее одну, но теперь, когда у нее есть Вита, он сможет поездить по свету, вот только окончит курсы стюардов. Фреди уговаривал Виту поселиться в Холоне, но тот уперся. Он хотел жить на берегу Яркона, потому что привык к берегам Нила. В Каире у них был дом у реки на улице Каср-аль-Эйни, неподалеку от площади Тахрир, где обитала семья Адели.
Яркой совсем не похож на Нил, но Виту это не смутило. В окрестностях Яркона все еще строили очень мало, и квартиры там были дешевы. Вскоре Вите Кастилю удалось купить трехкомнатную квартиру на
Дети в кибуцах с самого младенчества жили в детском доме под надзором воспитателей, отдельно от родителей.
