![Хорошенький упырь без опыта работы. [История чёрного серебра] - {Leo}](/cover_981583.jpg "Хорошенький упырь без опыта работы. [История чёрного серебра] - {Leo}")
было снова – за то, что не идет против всех остальных, что вежливо беседует с Марком об отстраненных вещах, чуть ли не о погоде. Что не роет землю Рима, чтобы найти и разбудить Федьку, который теперь, выйдя из большой игры, выведен и из жизни – спит с кинжалом в сердце, как Дракула в старом дрянном кино.
Новостей… Каких? Знаешь, пап, его тут пару недель назад откопали. Забежал на вечерок чайку попить, просил привет передать. Где сейчас шляется – неизвестно. Только вот прислал открытку со сказочного Бали.
– Нет, пап. Я бы сразу сказала. А я правильно поняла, что раз ты здесь со своими мальчиками, то твоя служба подключилась к расследованию официально?
– Правильно. Но я сюда откровенно напросился. Отпустили, потому что ты все-таки влипла. И! – командирский приказ, отцовский наказ – ты с этого момента официально в расследовании не фигурируешь.
– Интересно, как это не фигурирую, когда фигурирую?
– Ты чудом смогла защитить себя в этот раз.
– Если даже чудом – ты думаешь, что вычеркнув мое имя из протоколов, ты заставишь гадов из этой фирмы забыть о моем существовании?
– Это точно не повредит. Но то, что ты видела и знаешь, безусловно, будет принято во внимание.
– А-а, – протянула Аня.
– Не строй рожи. Вероятно, твоя подруга – не первая и не последняя. Один раз я уже тебя впутал. Ты помнишь, чем все закончилось.
– Тем, что меня теперь трудно убить?
– Трудно, но не невозможно. Знаешь, сколько раз я Федьку из передряг израненного вытаскивал. Федьку! А ему четыреста пятьдесят лет было.
– Не было, папа. Он еще жив и вернется.
– Конечно, вернется, – согласился Андрей Павлович, опомнившись от оговорки. Прежний запал схлынул. – Конечно. Но заметь себе, четыреста пятьдесят лет жизни, из них триста – работы в различных спецслужбах. Это серьезный багаж. Не то что у тебя. Так что даже не спорь.
– Ладно, спорить не буду.
– Аня…
– Да?
– Не лезь никуда.
– Хорошо, пап! Хорошо. А ты – еще немного побудешь или скоро домой?
– Побуду. Посмотрю, как пойдет дело.
– А что вы планируете? Припрете этих сволочей к стенке или подождете, будете кого-то внедрять?
Папа выдержал паузу, улыбнулся.
– Мы что-нибудь придумаем.
Остаток вечера прошел вполне душевно – говорили об Аниной питерской жизни, о маме и «мелком» Павлике. Папа пару раз невзначай спросил, не хочет ли Аня съездить домой, хотя бы проведать маму и брата.
– Обязательно! Я очень хочу. Но чуть позже. У меня еще дела тут…
– Аня!..
– Просто личные дела, папа.
Аня думала…
Аня помогала Альбине и ничего не могла сказать ей в утешение, кроме того,
