много. Руны и узоры.И три въ одномъ отъ тысячи по лѣту…
А многое – во тьмѣ, что не открыть.
Не позволяю то себѣ забыть;
Но не дарю того по свѣту.
Да будутъ мной повержены тѣ споры!
Отъ фото юга временно скрываясь,
Когда душа еще искала въ глинѣ медъ,
До чертъ и рѣзовъ подъ землей среды
Къ Латыни огородами пробились мы.
На испытаніи вѣковъ ломался ледъ…
Но, пирогами славно вдохновляясь,
Тянулись руки камни разукрасить.
По ровной глади прѣснаго подворья
Все въ записи уразумѣвъ, отбылъ.
На третью часть отъ вѣка не забылъ
То лѣто, что вдали жило отъ горя
И нынѣ въ пальцѣ жаждетъ власти.
Но напишу ли зелень, ставшую листвой?
Сорву ли срокъ отсюда отлучиться?
Когда ужъ дожидаться отъ роптанья
Оставить здѣсь уроки отживанья
Отъ мерзости бездарности учиться…
Кто видитъ, что пока живой
Картинѣ поля отдаю спокойно
Свои ручьи изъ еровъ и попроще?
Все ляжетъ бѣлизной подтертыхъ литеръ.
И гдѣ тотъ пресловутый родомъ Питеръ?
Гдѣ сказки въ *** и на рощѣ?
Кто врать способенъ такъ достойно?
Но сложимъ голосъ въ половинѣ шага
Отъ рѣзвости гулять по проводамъ,
Пугая птицъ за ихъ стремленье быть.
Нѣтъ нотъ, что мнѣ помогутъ выть;
Отпущены Востока завитушки городамъ.
Не чищена ворованная шпага.
То взять и зеленью пристроить
Къ весенней тягѣ помѣнять на бродѣ ноль
Оставшихся въ деталяхъ половинъ.
Принявъ весь громъ сверкающихъ лавинъ,
Вернуться въ домъ въ концѣ позволь,
Мой городъ, отказавшійся настроить
Мнѣ день до дня иного по периламъ,
По тишинѣ босыхъ вояжей…
Когда вернусь? Въ чемъ камень сог’а?
Меня на уровнѣ обыденнаго сора
Попрятали по обитаемости пляжей
И вѣрить заставляютъ, что сіе – красиво.
Но это – ложь! Вводя до сердца сталь,
Желаютъ подытожить то, что незнакомо
И радоваться, высунувъ языкъ.
Но здѣсь потерянъ нужный клыкъ;
Здѣсь стало все громоздкимъ комомъ…
Здѣсь – Папуа, а не Версаль!
И только такъ! Забыты жизни новой…
Но чувства просто сгорблены и ждутъ,
Что все разставится по стаѣ.
Изъ праха ежечасно вырастали
Чужія мысли, строя свой маршрутъ,
Судьбу назначивъ быть здоровой.
Касается ужъ лѣто новой лжи;
Раскрыты карты, гдѣ одинъ
Хожу и строю изъ песка хоромы.
На вратъ остатки вмигъ надѣвъ короны,
Прощаетъ все колѣнный херувимъ.
Но жизнь прошла. Одна. Свяжи
Ты съ ней протоптанную ношу,
Живыхъ твореній называя по глазамъ.
Отговорило все. Теряться должно.
Пока еще пожить возможно,
Да сколько
