и получаса, как многие напились, залившись вином и элем. Громко шутили, выкрывали похабности и напевали какие-то песни и стишки. Гоготали, а дети стыдливо глядели в стол.
Эдита все ещё тяжело дышала. Корсет был уж больно узок. Её подташнивало и она лишь для приличия съела парочку кусочков предложенного. Отпила глоток бордово-красного вина. Оно было со специями, густое, наполнило теплом грудь.
Иоханн тоже практически не ел. Гордо сидел во главе стола, не глядя на свою теперь жену. Холодно улыбался некоторым подходящим к нему гостям. В этой улыбке не было доброты. Кивал на подхалимские фразы и поздравления.
Многие, почему-то решили, что на торжестве он станет более добр и глуп, от того ненавязчиво начинали говорить о торговле, расхваливая его способности и его юную жену.
Эдита держала в руке бокал, глядя в темноту вина, пропуская слова мимо ушей. Её злило, что эти люди говорили, будто она не может их услышать. Будто она красивое, новое приобретение.
Они поглядывали на неё, а после улыбались Иоханну, громко объявляя: «поздравляю, вы заполучили настоящую красавицу! Надеюсь она сможет подарить вам сына и будет послушной!».
«Я не пес, чтобы быть послушной!», – хотела сказать громко, во всеуслышание.
За одним подходил второй, за вторым третий. Эдита тяжело вздохнула, разглядывая свое кольцо на пальце. Оно переливалось, блестело, как маленькая зеленная звезда.
– Мистер Эшби, – девушка резко подняла голову, глядя на своего отца.
Ей показалось, что её сердце сжалось. Рядом с ним стояла Катерина. У Генриха была заискивающая улыбка, а лицо сестры привычно искажала строгость.
– Мои вам поздравления, – едва заметно кланяясь.
Эдита смотрела на отца, не отрывала взгляда от его лице, мысленно прося, чтобы он бросил на неё хотя бы взгляд. В горле стоял ком, она хотела увидеть в его глазах любовь и сожаление. Но видела лишь заискивающую благодарность направленную на Иоханна, – мы вам очень благодарны за ваши дары.
Иоханн величественно кивнул, а Эдите показалось, что её сердце разбилось.
Ей захотелось сорвать кольцо и отбросить подальше, лишь бы не видеть этого очевидного доказательства, что её жизнь можно купить за несколько блестящих монеток и побрякушек.
– Сестра, – уверенно обратилась к Эдите Катерина.
Она тут же подняла на неё взгляд, глядя с какой-то тоской.
– Не забывай о нас.
– Не забуду, – тоскливо глядя на родные черты, ответила миссис Эшби.
Они ушли на свои места, к остальным сестрам. А к Иоханну вновь зачастили гости, поздравляя и выпрашивая его милость, расхваливая красоту Эдиты. Будто думали, что это заставить Иоханна быть более благодушным к ним.
Ближе к ночи, когда гости изрядно напились и во всю кричали похабщину, пришло время уходить молодожёнам. Эдита опустила руки под стол, сжимая в кулаках подол своего платья.
Иоханн вцепился ей в локоть
