виноват, надо лучше следить за деточкой.
Яростное бешенство во мне уже отгорело, но и тупое равнодушие, к счастью, еще не прижилось, только и оставалось что бессильно плеваться ядом. И думать.
За три недели в Горках я понял пока только одно – сбежать отсюда будет проблематично. Но за десять месяцев, что остаются до моего полного совершеннолетия, я наверняка что-нибудь придумаю. Воспитатели Горок однозначно не настолько бдительные и параноидальны, как мой папаша с его гиперопекой.
Шаг. Еще шаг.
Ладонь тяжело опирается на грубые камни стен.
Мысли начинают путаться, но я упрямо встряхиваю головой и продолжаю идти. Если уж я вчера смог скрыть свое состояние и от отца, и от его цепных собачек, то сейчас, накачанный под завязку чужой силой, и подавно сумею.
Только дойти до комнаты.
Элалия.
Забавное имя. Игрушечное какое-то.
Хмурая, серьезная, седая девочка.
Невидимка. Я и правда за три недели ни разу не заметил ее до той встречи в коридоре, когда она шла передо мной, и длинные светлые волосы, спускающиеся до самой попы, красиво поблескивали серебром.
По крайней мере, понятно, зачем она меня вытащила. Здесь никто ничего не делает просто так, по доброте душевной. Душевной доброты у нас у всех здесь острый дефицит – на себя не хватает, не то что на других.
Юриспруденция.
Гражданское, семейное, финансовое…
Проблемы с родственниками, а не с силой?
Это хорошо. Значит, она точно не пойдет к учителям и воспитателям. Они ей не помощники, а тюремщики…
Перед глазами потемнело слишком сильно.
Я зажмурился, потом открыл глаза, обвел вокруг мутным взглядом, пытаясь сообразить где я, и сколько еще идти.
А в следующее мгновение, стена, на которую я опирался, внезапно стала мягкой, прогнулась под моим весом, затягивая меня в камень, и я упал, ударился обо что-то головой, и потерял сознание.
Элалия
На основах магического самоконтроля, которые шли первыми в понедельник (“залог успешной недели!” как любил говаривать профессор) Лагранж не появился. Я периодически косилась на то место, где он обычно сидел – в противоположном от меня углу – и одергивала сама себя.
А что если ему стало плохо и он не дошел до комнаты? А что если дошел, но там ему стало плохо? А что если он напоролся на дежурного и сейчас проходит разбирательство в кабинете ректора? А что если он меня сдаст?
А что, если я перестану страдать ерундой и сосредоточусь на уроке?..
Он просто прогуливает, Лали. И мозги полоскать за это будут ему, а не тебе. Даже не думай отправляться его разыскивать. Это не твое дело. Даже если ему плохо – это не твое дело.
Абсолютно и совершенно не твое.
– Мисс Хэмптон, – длинный сухой профессорский палец постучал по моей парте, и я вскинула глаза, выныривая из противной каши мыслей. – Соберитесь, если
