щёки, высокий рост и при этом невероятная худоба, граничащая с истощённостью. Всё это заставляло содрогаться. При дворе поговаривали, что он незаконнорождённый сын незаконнорождённой дочери кого-то из представителей династии Эрнизов. И именно в этом кроется секрет ужаса, вызываемого им окружающих. Это были лишь слухи, Росену было нечем их подтвердить или опровергнуть. Хватало и других слухов, к примеру, о том, что Василий Енев пьёт человеческую кровь и якшается с прислужниками Санаафа. Всё это произносилось шёпотом, а говоривший предварительно внимательно оглядывался по сторонам. Никто точно не знал, кто этот человек и откуда он взялся. Никто кроме, наверное, Пламена Младова. А раз боярин ему доверял – Росену этого было достаточно. Василий Енев отвечал за подземелья Старого Оплота. Места, овеянные ещё более зловещими слухами, чем его хозяин. Росену ещё никогда не приходилось там бывать. И он, положа руку на сердце, предпочёл бы держаться оттуда подальше, даже если бы ему предложили туда просто войти, чтобы осмотреться.
От мыслей о хозяине подземелий его отвлекли самым неожиданным способом. Раздался грохот и звон стекла, будто что-то ударилось о стену. Повернувшись на звук, он увидел гору из песка, осколков и кусочков дерева. Пламен Младов с силой смахнул со стола часы. Росену стоило немалых усилий сохранить спокойное выражение на лице. Ему вдруг отчаянно захотелось оказаться за чтением скучных донесений.
– Нас предали, – тихо и отчётливо произнёс хозяин кабинета.
Никто из присутствующих не выказал ни капли удивления. Переход бояр на сторону противника за последние дни стал уже чем-то абсолютно обыденным. Количество людей при дворе королевы Завиды сократилось более чем вдвое. В королевском совете пустовало три из девяти мест. Могло опустеть ещё одно, но Его Святейшество Бенедек III запретил бискупу Лучезару Стевину покидать столицу Мирии под страхом отлучения. Единственным местом в Старом Оплоте, откуда не наблюдался массовый исход, был этот кабинет. Что доказывало проницательность боярина Пламена Младова и его умение выбирать подчинённых. Тут всё сводилось к жалобам, что некорые из осведомителей отказываются идти на контакт.
– Кто на этот раз? – нарушил молчание пан Генко Велич. Его голос был под стать внешности и в такой обстановке звучал чужеродно. К тому же бывший дружинник, в отличие от многих не испытывал трепета перед главой тайной службы. Однако ответ Пламена Младова заставил его помрачнеть и опустить глаза.
– Никола Варбов. – боярин выплюнул имя, а затем продолжил всё тем же тихим спокойным голосом. – Воевода королевства покинул Оплот сегодня после заката вместе со свитой. Его жена уже давно тяжело больна. Мои сведения это подтверждают. Он испросил у королевы разрешения вернуться домой, чтобы скрасить последние дни супруги. – Пламен Младов сделал долгую паузу, и немного повысив голос, что было для него большим проявлением эмоций,
