их внуки. Из-за горизонта появился парус. Это возвращается одна из их дочерей, вопреки людскому мнению ходившая в море…
Из забытья его вырвал стук в дверь. Драгомир не хочет покидать видение и не реагирует. Когда незваному гостю надоедает колотить по дереву, из коридора раздаётся старческий голос:
– Пан Вирил, вас требует к себе Его Святейшество! Срочно!
– Чёртов старикашка, – прошептал Драгомир, открывая глаза. Он сам не знал, к кому относится замечание – к слуге Его Святейшества или самому Шентвежу. В данный момент он одинаково ненавидел обоих. – Дай мне несколько минут!
Встав, он с удивлением обнаружил, что сквозь широкое окно светит солнце, а значит спал он довольно долго. Оглядел спутанную в узел одежду, валявшуюся на полу. Надевать её вновь означало лишний раз вызвать недовольство Его Святейшества, уж очень он не любит небрежность в облачении. В том, что ничего хорошего его не ждёт, он не сомневался. Скорее всего, глупая девка попалась стражникам, а те сообщили выше. Не то, чтобы нынешний Шентвеж был образцом нравственности, но как многие грешники в молодости, с годами приобрёл привычку осуждать других.
В дверь вновь нетерпеливо постучали. «Никак ты не успокоишься», – подумал Драгомир и крикнул:
– Уже иду!
Он наскоро умылся в ванной, где ночью плескался в женской компании. Затем быстро оделся во всё чёрное. Несмотря на спешку, рассмотрел себя в большом отполированном металлическом прямоугольнике. Всё было в порядке, на худощавом лице не было ни следа вечерних возлияний. Напоследок пригладив волосы, он вышел в коридор. Там перед ним оказался согбенный старик, преданный слуга Его Святейшества и хранитель ключей дворца. Тот самый мерзкий старикашка. Матери пугали им непослушных детей по всему Каарманту. Будто бы он придёт за ними ночью, страшно гремя ключами, но волшебным образом никто, кроме самого ребёнка, не будет слышать этот ужасающий звук. И сколько бы девочка или мальчик не кричали, родители, братья и сёстры будут беспробудно спать. А этот страшный старик засунет ребёнка в свой мешок и унесёт в башню, где или съест, или выпьет всю кровь. Последняя часть разнилась. Обычные людские предрассудки. Драгомир не разделял их. Конечно, желчи у этого дряхлого человека было на два десятка молодых, но злым он никогда не был. Если уж говорить начистоту, ему можно было смело доверить воспитание ребёнка. Внук, выросший под опекой этого человека, был лучшим тому доказательством.
– Здравствуй, Карло, – добродушно сказал старику Драгомир.
Тот смерил его недовольным взглядом, не ответив на приветствие. К сожалению, симпатия была односторонней. Вместо этого ключник процедил сквозь зубы:
– Очень долго. Его Святейшество будет недоволен.
«А когда он бывает доволен?» – подумал Драгомир, но благоразумно промолчал.
– Следуй за мной, – приказал Карло
