маленьким, поэтому «пиявки» чаще доставались его малорослому другу Витьке. Тот сердился, но старший суворовец, видя такую реакцию, обычно после этого просто в качестве примирения гладил Витьку по стриженой голове и улыбался. Друзьям ничего не оставалось делать, как улыбнуться ему в ответ.
Иногда в свободное время суворовцы выходили на передний двор прогуляться по садику, где были высокие деревья и много кустарников. В это время можно было увидеть стоящих у забора ленинградцев, к которым приходили родственники или друзья и приносили гостинцы из дома. В выходные дни они могли встречаться в специальной «Комнате для посетителей» на КПП, но в будние дни, тем более в неурочное время такие свидания не разрешались, поэтому они выходили к забору. Выглядело это не очень красиво, но против этого явления невозможно было бороться, поэтому командование училища относилось к таким встречам спокойно. Главное, чтобы не пролезали сквозь прутья ограды и не уходили в самовольные отлучки.
В младших ротах ходили слухи, что старшие ребята, гуляя в выходные дни или в свободное время в скверике у главного входа, иногда ревизовали свертки младших собратьев, где всегда находили, чем поживиться. Но даже в таких случаях обиженными ребята себя не считали, поскольку изначально знали, что приготовленные сердобольной мамой пирожки или купленные папой конфеты все равно пойдут в «общий котел»: их негде хранить, а, значит, надо будет поделиться вкуснятинкой, если не со всем взводом, то уж со своими самыми близкими друзьями. Среди Костиных друзей ни у кого не было близких родственников в Ленинграде, разве что Артему Рожкову иногда привозили кое-что из Кронштадта старший брат или отец, когда сами навещали его, поэтому эта проблема их не очень волновала. Да и ленинградцы через какое-то время переставали приглашать родных к забору училища, а возвращаясь из увольнения, все реже брали с собой что-либо съестное. Но никогда не было случаев, чтобы кто-то отбирал деньги или ценные вещи.
А вот в ротах пропажи денег возникали уже с младших классов. Все чаще и чаще, кто-нибудь из ребят жаловался офицеру-воспитателю на то, что у него пропали какие-то личные вещи или деньги. После очередной крупной пропажи денег, когда наглый воришка не только забрал деньги, но и написал печатными буквами обидную записку своему товарищу, капитан Басманов собрал офицеров и перед строем роты суворовцев приказал провести официальное расследование. Его гневная речь была главным образом рассчитана на психологический эффект, мол, виновный шалун испугается и сознается. Но на его предложение никто из строя не вышел, и в отведенное время в канцелярию роты не пришел.
– Ну что ж, – заявил командир роты офицерам, – вот вам записка, во время самоподготовки проведите с суворовцами этот «диктант», и только печатными буквами. Найду подлеца – выгоню моментально.
Действительно, в каждом взводе поочередно командиры взводов, выдав предварительно каждому суворовцу
