она не отпускает меня.
– Не она, а ты не отпускаешь ее от себя, – улыбнулся, как и прежде, Отец, – думай, сын мой.
Поразмыслив, Адам совершил первую хитрость в грядущей богатой истории человечества (сказалась близость антипода), он быстро зашагал вокруг Фонтана в другую сторону, ситуация с водой повторилась – мертвая часть отслеживала каждое его движение. Адам вернулся на место, хмурясь еще сильнее, вода на его половине потемнела до сине-серого оттенка. Ева, с удивлением наблюдавшая его лихорадочные перемещения через радугу фонтанных брызг, развеселилась вконец:
– Какой же ты неуклюжий, иди ко мне прямо по воде, не утонешь.
«И вправду, – подумал Адам, – как я сам не догадался?»
Он поставил ногу на бордюр и уже собирался спрыгнуть в Фонтан, как голос Отца прогремел над ним:
– Короткий путь заманчив, но, как правило, обманчив.
– Чего? – не поняв ничего в который раз, переспросил Адам, но шага не сделал, вера в слова Отца все еще была велика в нем.
– Ног не жалко? – вопросом на вопрос ответил Отец.
Адам взглянул на ноги, а затем перевел взгляд на руку, безжизненно висевшую почерневшей плетью вдоль тела.
– Тьфу, – чертыхнулся он, и за спиной Евы в красно-листном кусте довольно зашуршало.
– Осторожней со словами-призывами, – предупредил Отец.
Адам пропустил замечание мимо ушей:
– Ева, лучше ты иди ко мне.
Ева отрицательно покачала головой и поморщила нос:
– Ну нет, у тебя скучно и пасмурно, не пойду.
– Мертвую воду удерживаешь ты, живая вода удерживает тебя, в данном случае ее, – прокомментировал Отец. – Ева не сможет сопротивляться силе Живой воды и подойти к тебе.
– Отец, подскажи, как поступить? – взмолился Адам.
– Смешай Живую и Мертвую воды, иначе Адам и Ева так и будут ходить по кругу, не понимая друг друга, не привнося свое другому, но уберегая свое от другого, являясь при этом частями единого.
– Половинками Фонтана, – догадался Адам.
– Истинно так, – подтвердил Отец.
– Но если смешать две воды в одну, то она станет полуживой? – Адам совершил первое логическое умозаключение.
– А возможно, и полумертвой, – согласился с ним Отец и залился таким смехом, что птицы сорвались с ближайших деревьев, а Ева завистливо посмотрела на Адама:
– О чем это вы?
– О смешении, – крикнул ей Адам, пытаясь перекрыть шум журчащих струй.
– А, эклектика, – равнодушно выдала Ева и вернулась к полосканию пальцев в теплых потоках.
У Адама упала челюсть, а Отец поперхнулся глотком райского воздуха.
– Во дает, – восхищенно произнес Адам, снова оказавшись вне интеллектуальной игры. – Отец, так все-таки полуживая или полумертвая после смешения?
– Зависит от пропорции, –
