раньше в частном разговоре он сказал мне, что любая богатая девушка, которая разъезжает в открытой спортивной машине, просто провоцирует грабителей и насильников.
– Я не хочу сказать, что они не похитили бы ее так или иначе, но она вела себя глупо. Она просто облегчила им задачу.
– Мало радости в жизни, если тебе двадцать три, если ты достиг успеха и не можешь позволить себе покататься в солнечный денек в открытой спортивной машине. Что бы ты ей посоветовал – ездить в закрытом почтенного возраста автомобиле с запертыми дверьми?
– Да, – ответил он. – Да и ты тоже, если бы твою фирму насчет этого спросили. Вам за такие советы и платят.
– Довольно верно.
Алисия продолжала:
– Они надели мне на голову мешок… от него шел какой-то сладкий запах…
– Сладкий? – спросил Пучинелли.
– Понимаете, как эфир. Хлороформ. Что-то вроде этого. Я пыталась сопротивляться… они держали меня за руки… вроде бы подняли меня… больше ничего не помню.
– Они вытащили вас из машины?
– Наверное. Должны были.
Пучинелли кивнул. Ее машину нашли в доброй миле от дома, на стоянке у фермы.
– Я проснулась в палатке, – сказала Алисия.
– В палатке? – растерянно спросил Ченчи.
– Да… ну… она стояла в комнате, но я не сразу это поняла.
– Что за палатка? – спросил Пучинелли. – Опишите.
– О… – Она слабо пошевелила рукой. – Я каждый стежок могу описать. Зеленый брезент. Около двух с половиной квадратных метров… чуть меньше. Стенки были… я не могла в ней встать.
Каркасная палатка.
– У нее был пол. Очень плотная ткань. Серая. Водонепроницаемая, наверное, хотя это не имеет значения…
– Что случилось, когда вы проснулись? – продолжал Пучинелли.
– Один из них стоял возле меня на коленях и бил меня по щекам. Сильно. «Давай, – говорил он. – Давай». Когда я открыла глаза, он заворчал на меня и сказал, что я должна повторить несколько слов и потом могу снова спать.
– Он был в маске?
– Да… морда черта… оранжевая… вся в бородавках.
Мы все знали, что это были за слова. Мы все их не раз слышали, снова и снова прокручивая первую пленку. «Это Алисия. Пожалуйста, сделайте, как они говорят. Иначе меня убьют». Голос был пьяным от наркотиков, но все же узнаваемым.
– Я понимала, что говорю, – сказал она. – Я поняла, когда окончательно проснулась… но когда я говорила эти слова, все у меня в голове плыло. Я и маски-то толком не могла рассмотреть… я просто отключалась и просыпалась снова.
– Вы когда-нибудь видели кого-нибудь из них без маски? – спросил Пучинелли.
Еле заметная улыбка скользнула по ее губам.
– Я больше никого из них не видела, даже в масках. Вообще никого.
