еще не знает, понял Кулаков.
В пресс-центре «Жемчужины» Кулакову, холодному, стремительному и напористому, удалось взять несколько интервью, которыми наверняка останется довольна Ольга: в полночь в телевизорах жителей Города-курорта появятся, сменяя друг друга, Федор Бондарчук, Гоша Куценко и Константин Хабенский. «Ну и кому это надо, – думал Кулаков, – рассуждения двух лысых и одного метр с кепкой (то есть с бейсболкой) о кино, Городе и жизни? Телезрителям это надо? Хоспод-ди! Да и вылетит все в эфир, как в трубу. И ради этого он жил?! А что если плюнуть на мнение окружающих, да и пойти с Сашкой чай резать машинкой… Солнце светит, птички поют – красота! Но понял, что нет, не выйдет уже у него… А вот у Сашки выйдет! Пускай Сашка станет крестьянином, как деды-прадеды, вернется к земле. Ну чего он, Володька Кулаков, ломал комедию на этом местечковом телевидении: тьфу ведь! Губил себя. Годы, годы… Горы, горы… Землянка в горах…» Почему-то выплюнулось слово из выпуска «Новостей»: бандформирования. Эх, а не отправиться ли к застройщикам с пистолетом-то, да и… «Мужчина – всегда охотник, всегда победитель, это всегда мышцы…» А он – червяк, кормивший своей душой, своим отмеренным до секунды временем голубой эфир!
Аркаша Чичкун, ожидая корреспондента с оператором, слушал в «газели» радио; когда они расселись по местам, он завел машину и включил звук погромче:
– По словам Кирсана Илюмжинова, при личной встрече Каддафи предъявил ему документ о разоружении, подписанный руководством Ливии в две тысячи третьем году. Тогда высвободившиеся от сворачивания ядерных программ деньги перенаправили на социальные программы, однако в данный момент неформальный глава страны об этом жалеет. «Я все приостановил, а меня сейчас бомбят. Какой пример НАТО показывает Северной Корее, Исламской Республике Иран и другим странам? То есть право существует только у того, у кого есть оружие», – привел шахматист слова Каддафи.
Юра Брагинец, потрясая «Розой мира», произнес:
– Ой, сколько же гавваха выделяется в Ливии, мужики! Небось сам Гагтунгр сейчас там – людскими страданиями подпитывается.
Хорошо, Аркаша Чичкун не расслышал того, что говорил оператор. Он уже переключился на радио «Шансон» и слушал Елену Ваенгу, интересуясь, как Кулаков относится к певице. Кулаков что-то отвечал, Чичкун дивился:
– А по мне, так она в самый раз! Ты ж вроде интеллигентный человек, Володя, почему ж она тебе не нравится?!
А Кулаков, отрекаясь от матери, первой в их роду получившей высшее образование, и от себя вчерашнего, прокричал водителю:
– Нет, я – не интеллигентный человек, Чичкун! И интеллигенция – это не мозг нации, а ее говно, как сказал Ленин великому пролетарскому писателю. Правда, отсюда не следует, что интеллигенцию надо гнобить. Напротив, не трожь, пока не воняет… У меня, Аркаша, бабушки – крестьянки и деды – крестьяне. Они, ежели что, за топоры хватались да за вилы. Нет, я не интеллигент, Чичкун. Уволь уж… – и, вспомнив, что уже уволен, принялся беззвучно хохотать, сотрясаясь всем телом, вызвав недоумение
