Они уже несколько дней убегают от монголов, вместо того чтобы остановиться и умереть всем в бою!
– О-о! Ичиро, я на этих корейцев уже лет двадцать смотрю и всё равно их не понимаю. Я тебе сейчас расскажу, ты мне даже не поверишь!
Осаму положил руки на широко расставленные колени.
– Было это много лет назад. Нас тогда послали в Корё осмотреть побережье. И вот наткнулся я на одну рыбацкую деревушку. Одет я был в такие же лохмотья, что мы сегодня сожгли. Подхожу к деревне, слышу шум какой – то, крики. Подошёл ближе и понял – праздник у них там. Вся толпа посередине деревни собралась, и орут все. Пригляделся, вижу в центре большой пустой круг. А в круге два бойца друг напротив друга стоят. Борьба это у них была их корейская. Интересно мне стало. Решил тоже посмотреть.
У Ичиро загорелись глаза.
– Я бы тоже хотел посмотреть!
– Подожди! Дослушай сначала. Ещё плеваться будешь!
Осаму отпил немного воды из бамбуковой чашки.
– Так вот. Один из них высоко так прыгнул одной ногой вперёд! Прямо второму в грудь! Ох, хороший был удар!
Прищурившись, словно от удовольствия, Осаму замолчал, как будто смакуя свои воспоминания. Ичиро нетерпеливо заёрзал:
– Ну и что, Осаму – сан? Тот, второй, выдержал удар или упал?
Скривившись, Осаму сплюнул.
– Ичиро! Ты мне не поверишь! Тот второй просто резко отошёл в сторону, и этот пролетел мимо.
У Ичиро вытянулось лицо.
– Как же так, Осаму – сан? Разве так можно? Это же позор!
– Вот и я говорю, – Осаму похлопал рукой по колену. – Правда, после того, как тот пролетел мимо, этот, который отошёл, резко так, с разворота ударил его пяткой по затылку. Но разве это уже имеет какое – то значение? Ведь он уже отступил. Я даже сам глаза опустил. Ибо тот, кто увидел чужой позор, отчасти сам покрывается им. – Я сочувствую вам, Осаму – сан! Наверно, вы потом плохо себя чувствовали?
– Ещё бы!
– Осаму – сан! Этот боец должен был сразу же после поединка сделать себе сэппуку.
– Что ты, Ичиро! – коренастый замахал руками. – Никакого сэппуку он не сделал. Он стоял такой довольный, что мне сделалось ещё противней. И самое страшное знаешь что? То, что вся толпа радовалась! Они смеялись и кричали так, как будто это был не позор, а наоборот, что – то очень хорошее.
Ичиро сидел с застывшим лицом, глядя в одну точку перед собой.
– Вы знаете, Осаму – сан? Я думаю, этих корейцев надо всех уничтожить! У них совсем нет чести! Они просто засоряют Землю! Как можно жить, не думая о самом главном – о достойной почётной смерти?!
Сидевшие вокруг, включая обеих женщин, молча соглашаясь, кивали головами.
Счёт капель перевалил за тысячу. Человек, сидевший
на камне, слышал весь разговор. Он сидел так же, не шеве – лясь. Только выражение его лица немного изменилось. В искривлённых губах угадывалось некоторое раздражение. Да. Он был самураем. Но он не был идиотом. И он мог припомнить много случаев, когда даже самые
