была склонна видеть некую странность, а в этом похищении ее из прокуренного дома – даже некое воздаяние, с которым она уже смирилась, и это воздаяние сочла уже за порядок вещей, что именно такие люди, бедные, но гордые, какой была Екатерина, должны непременно нести это воздаяние. Тем гордость и хуже, и подлее, по мнению девушки, что как раз таки в нищете она выделяется.
«И будь что будет, и к этому будь, и даже к чему-нибудь, уже все равно не будет мне быть как и прежде — к другому быть, будь то иное, и мне быть другим решением».
Покидая машину, девушка с жадностью обсасывала разные странные мысли, которые посещали ее всегда, но которые не были до сих пор раскрыты. Выйдя из автомобиля и зайдя в дом вместе с Джеком, в спешке, она увидела пару людей, это были мужчина и женщина, на вид довольно молодые, они оба причудливо улыбались.
Катя подошла поближе к паре, и тут же завязался разговор между ними.
– Меня зовут Итан, а это моя девушка Сара. – И девушка протянула ей руку. Катя как-то странно отреагировала на этот жест, и молодой человек тоже вдумчиво посмотрел на свою девушку, которую только что отрекомендовал. Хотя бы потому, что вид у девушки был довольно веселый. Складывалось впечатление, что они не хоронят покойного, а приобретают какое-то новое имущество. Екатерина ожидала какого-нибудь разговора наподобие: «А вот посмотрите, здесь замечательная кухня, и пол в этом доме из красного дерева», – от этой же самой девушки, но молодой человек, приоткрыв немного рот, как-то начал завуалированно переглядываться со своей спутницей. В результате она быстро убрала свою руку обратно и немного сценически закашляла: что-то поняв для себя, она тут же невольно извинилась.
Впрочем, забегая вперед, можно сказать, что улыбка Джека, этого песочного и необразованного человека, у которого волосы были смазаны маслом, а лицо тряслось и сыпалось, как побелка в старом доме, что именно его улыбка, безусловно, эта скотская и гнусная улыбка, до жути пугала девушку и отражалась в лице злого клоуна. Но к этой девушке, стоящей подле нее, она сама в этот момент испытала какое-то отвращение, девушка была не то чтобы злым клоуном, а какой-то дурой! Ибо Катя не любила дураков. Вид же у девушки был весьма глупый, ее маленькие невзрачные глазки, как у собак болонковых пород, издевательски выглядывали из-под каре. Волосы были подстрижены самым ненадлежащим образом, каким-нибудь парикмахером, который, смеясь над нею, поминутно обкрадывал ее с ног до головы, делая такую неблагородную прическу. На такие мелочи вот Катя и обращала внимание. Но кроме всего прочего, в лице этой девушки было что-то надменное, самодовольное и максимально несерьезное. И самое страшное, что всем этим она пыталась жонглировать, свысока смотря на Катю, при этом глядела на свои часы и, издевательски тряся ими, пыталась возвышаться за счет этого нелепого жеста над девушкой, которую только что похитили мучители и удерживают ее без воли, а может, убьют часом позже.
Было
