ее одну в машине, он прямо, без колебания, скатился из нее тайком, хлопнув дверью, и направился куда-то в боковую сторону. У Кати на секунду появилась какое-то облегчение, когда он вышел, какая-то жизнь зашла в ее сердце, и возможно, надежда, что она останется жива.
Куда именно он пошел, через тонированное стекло было разглядеть трудно. Он отошел так далеко, как это было только возможно, и начал о чем-то говорить, забрав с собой ключи, по этому самому мобильному телефону, который он только что тыкал в лицо девушки. И в этот момент Катя и сама довольно быстро начала осматривать местность. Зыркая глазками в разные стороны, как мышка, девушка пыталась в этот час зацепиться за любую мелочь, подумать ей захотелось в эту роковую минуту и, таким образом, обуздать те мысли, которые закрадывались в ее голову: «кто этот человек?», «зачем он меня сюда привез?». В этот самый период она, действительно, начала переживать за свою жизнь, и невероятное волнение охватило ее сердце. И на самом деле, именно в эту минуту она впервые пожалела, что по воле случая, пусть и не без ее ведома, но уехала так далеко от матери. Что бросила ее и, возможно, уже более никогда не увидит. Иногда люди такого склада или характера, как у Екатерины, хотят переступить эту черту, эту грань между дозволенным и лишь только мечтами, но вся суть каверзно выражена в одном вопросе: «Как бы достичь этого?», по достижении же они тут же конфузятся и не понимают – что делать дальше. Екатерина именно сейчас хотела переступить эту грань, но что ей делать, она не понимала, как и в остальных случаях, она пробовала делать что-то запретное ранее.
Спустя десять минут ее ожидания, терзающего томления он возвратился с таким же улыбчивым лицом, как она его в первый раз увидела подле кресла. Это улыбчивое лицо, может быть, в какой-то степени и действительно подкупало бы, но только не в этот раз и не в этой ситуации. Собственно, сама ситуация прибавляла нечто пугающее к этому лицу, словно образ клоуна, который тут же меняется, в зависимости от ситуации, и более уж не веселит, а пугает детей. Он открыл дверь машины и сразу начал:
– Эй, ну чего ты дергаешься? Все нормально! Мы направляемся в дом твоего отца. Я разговаривал с адвокатом, – добавил он как-то спокойно, чтобы повлиять на девушку, но от недоумения лицо его нахмурилось, порой казалось, он действительно не понимает, что делает, вся ситуация уже походила на какой-то спектакль.
– Послушай, дело в том, – начал он снова историю, – что твой «раздутый отец», – он опять зачем-то посмеялся, – хоть и оставил тебе какое-то наследство, но хитрость в том, что его еще и получить, черт! не так просто! Хотя, бесспорно, ты его единственная дочь, но с документами у тебя полный «писец». – Он удивленно развел руками в стороны, словно «торгушка» на базаре, и продолжил: – А точнее, ни у кого из вас нет нормальных документов. – Уже в экспрессии он начал убеждать в чем-то девушку. Катя смотрела на него и прислушивалась
