был привязан. И которого у меня забрали.
Таким идиотским способом!
Наконец, мне удается дозвониться до Сары. Я говорю максимально быстро, боясь что звонок опять сбросится. На мгновение она замолкает. Я жду, что она начнет упрекать меня в идиотском розыгрыше, или просто включится эффект «отрицания», или что-то в этом роде. Но в ответ слышу лишь всхлипы в трубке:
– Боже, Итан… – хрипит она – что же это..
– Его повезли в морг. Там еще школьники. Я..
– Боже мой!.. – рыдает она – боже мой!..
Слышу какой-то шум и мужской голос. Ее муженек. Наверное, спрашивает, что случилось. Радуйся, гандон, больше тебе не придется терпеть чужого ребенка.
– Послушай, Итан.. – вновь говорит она в трубку – я приеду, я сейчас..
Не уверен, что в этом есть смысл. Мы давно не супруги, чтобы утешаться в горе вместе. А Майку уже ничем не помочь. Надо будет обговорить детали похорон, но точно не сейчас.
Но зная Сару, понимаю – отговорить ее не получится.
– Я буду через полчаса, если пробки небольшие.. – она замолкает и вновь разражается рыданиями – господи, да что же это..
Я отключаю трубку. Думаю, она приедет даже раньше – они живут не так далеко от меня. Не знаю, зачем она сюда едет и что мы скажем друг другу. Я бы лучше сейчас взял бутылку коньяка и поехал к Бари. Он бы понял меня намного лучше, чем женщина, с которой мы этого ребенка однажды сделали.
Мы оба были такими-себе-родителями, и вряд ли сможем о чем-то поговорить. А слушать ее рыдания на своем плече не особо хочется. Несмотря на фильмы – смерть ребенка в реальности не сближает его разведенных родителей. По крайней мере не меня.
Захожу в дом и успеваю опустошить почти весь свой бар, когда замечаю, что на улице уже темно.
А Сара все еще не приехала.
Неужели рассудок вернулся к ней и она поняла, какой идиотской была эта идея? На всякий случай решаю позвонить ей.
Долгие гудки. Но никто не берет.
Трижды повторяю, после чего отбрасываю телефон и пьяный валюсь на диван.
Через пару часов мне звонит незнакомый номер. Я отвечаю, когда слышу мужской голос:
– Где Сара?
– Кто это? – еле ворочаю языком.
– Это Джим, ее муж. Я очень сочувствую вашей общей утрате, но я не могу до нее дозвониться, а на улице уже ночь. Можешь дать ей трубку? Или пусть она перезвонит мне.
Хмурюсь:
– Ее нет у меня.
– Она уже уехала?
– Она и не приезжала.
–Что значит не приезжала?
– Её не было у меня. Я решил, она передумала – голова раскалывается – она не приезжала ко мне. Не знаю, куда она там поехала..
– Что за черт..
Я отключаю телефон, не шибко желая продолжать общение с ее муженьком. Валюсь на диван и засыпаю.
На следующий день, уже немного придя в себя, я пытаюсь сам позвонить Саре, но она опять не отвечает.
