весь твой шкафчик заняла, к-как ты учебники достанешь? – спрашивает Ребекка, в задумчивости смыкая полные губы. Её речь ещё спотыкается, но уже гораздо реже, и Эди ею очень горда.
– Учебники переоценены.
Карманы пустуют всю неделю, в них не бывает ни платочка, ни пакетика с украденными у биологички внутренностями лягушки. Эди её почти не носит и даже вытягивается, метя руками вверх, когда тосковавший Чип хочет обниматься с ней после школы.
– Прости, дружок, всего неделька, – пищит она, зажмурившись от усилий. Нельзя позволить испачкать куртку!
К концу недели мама машет рукой, мол, забирай, а довольная Эди набивает карманы, уже зная, что никогда с ней, такой огромной на её плечах, не расстанется.
Во внутреннем, тринадцатом, кармане Эди хранит спички. Сколько себя помнит, ей нравится смотреть на огонь, поэтому иногда она поджигает что-нибудь, но с этих пор только что-нибудь неживое. Шокированные родители не нашлись сказать соседям слева, что видели, куда пропала их кошка. Даже старенький Чип смотрел на Эди разочаровано. Она сама не сможет объяснить, что на неё нашло. Но финальной точкой кипения для родителей, трясущихся над своей единственной дочкой, становится поджог фамильного дерева.
Пламя настолько велико, что лижет тёмный купол неба, его маленькие зачатки расцветают на ветвях красивее бутонов, и дерево не умирает в огне – оно превращается. Оно меняет свои цвета, становится плотнее и его крона точнее метит вверх. Чип напуган – он скулит и убегает к реке, но Эди не может найти сил оторваться и успокоить его. Она созерцает.
Родители приезжают от семьи Тингли раньше положенного и почти трезвые – Эди понимает, что их вызвонили соседи. Это день, когда флегматичная мать впервые кричит на неё:
– Что с тобой не так?! – заходится она в злостной истерике, её верхняя губа задирается в ужасе и отвращении, а щёки горят от гнева. – Зачем вредить?! Кем надо быть, чтобы поджечь кошку?! Это твоя месть нам?! Как можно!..
По совместительству это день, когда отец впервые даёт ей пощёчину. Щека звенит от силы удара, а боль превосходит себя с каждой секундой, даже когда кажется, что больнее быть не может. Глаза застилает обида, и Эди отворачивается, пряча её блеск. Мама громко молчит. Отец сипло приказывает:
– В свою комнату. Живо.
Пока Чип вылизывает щёку Эди, она записывает: «Мне нравится две вещи: решать загадки и большой огонь». Подумав ещё секунду, девочка дописывает «и Чип» и ласково ему улыбается, прежде чем обида сминает её лицо и выжимает горячие-горячие слёзы.
С тех пор, как родители запретили Эди гулять, она либо читает привезённые Ребеккой родительские книги, либо в обнимку с Чипом смотрит страшилки, и однажды она видит, как мужчину в кино растворяют жёлтой водой. «Кисленько?»– спрашивает у него страшная женщина.
– Кисленько, – повторяет Эди. Кислое – это лимон. Она собирает лохматые волосы в пучок, выжимает лимон в стакан и засовывает туда червя, чтобы посмотреть, что с ним станет.
Утром, перед школой, оказывается,
