отключилось, чтобы не мешать. Мы двигались на подсознании – бесконечная степень свободы!
Каменные коридоры сменяли друг друга.
Горячее дыхание Антошки у виска. Значит, живы. Уже хорошо. А это еще что?
Мы остановились посреди огромной сталактитовой пещеры. Рассеянный свет исходил сверху, перетекал по стенам, как струи воды по каменистой реке, отражаясь в сверкающей чаше.
– «Хороший день», – одинокая капля гулко упала в воду. Звука голоса не было. Это была чужая мысль, которую я просто услышал в голове. Мужской баритон с хрипотцой. – «Добро пожаловать, дорогие гости».
– «Мы рады приветствовать новое поколение людей-индиго», – теперь в голове звучали женские игривые нотки.
– Кто вы? – голос Петра задрожал, отразился от стен и разнесся эхом. – Вы-вы-выы.
– Где мы? – Сеня загородил собой меня и Антошку. И вновь эхо. – Мы-мы-мыыы.
– «Не бойтесь! Они хорошие. Оег, отпусти меня», – мысленно попросил Антон.
– Нет. Я не уверен в твоей безопасности, – эхо сорвало последний слог и рассыпало его на части. – Ти-ти-тии…
– «Не говори вслух, просто думай. Тебя поймут», – малыш высвободился из моих объятий и подбежал к одной из колонн. – «Смотри, какие кристаллы. Они поют».
– Кто здесь? – настаивал Петр.
– Здесь-десь-есь, – ответило эхо.
– Где мы? – требовал четкого ответа Семен.
– Мы-мы-мыы, – эхо играло с нами, придавая новый смысл вопросу – ответу.
– «Данное пространство можно назвать Абсолютом», – огромная мужская фигура проявилась из-за стены. Нет, это было не эхо.
– «Атлантида приветствует вас, люди Земли», – вторая фигура оказалась женской в свободном белом одеянии. Волосы собраны на затылке в замысловатую прическу.
– «Мы вас ждали», – голоса бархатные, низкие по тону.
– «И меня тоже»? – мысленно спросил Антон.
– «Вторые врата не проявляются в конкретной точке просто так».
Я почувствовал себя лилипутом в стране Гулливеров.
Петька. Я знаю все!
Предмет был круглым, прозрачным, с нанесенной внутри светящейся сеткой, уходящей от центра по спирали, так же были видны меридианы и параллели. Сфера делилась еще и на восемь равных частей. Четыре части сверху, четыре снизу и каждая имела свой оттенок радуги: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый и… желто-зеленый. Цвета не яркие. Нужны, видимо, только для того, чтобы легче ориентироваться в местоположении системы координат внутри прибора. В фиолетовой части пульсировала крупная белая точка.
– Что это? – спросил Петр, беря шар в обе руки, как великую драгоценность.
– Многомерная хроносфера, – улыбка промелькнула в глазах атланта. – Эта, например, настроена на планету Земля. Она девственно чиста и ждет хозяина.
Иногда
