style="font-size:15px;"> – Беатрис кое-что выловила сегодня ночью. Мужчина избит под угрозой пистолета возле Танту. Похищена машина «Вольво V60». Подозреваемого описывают как «темнокожего». Однако никаких следов автомобиля обнаружить не удалось, поскольку парни обратились в полицию только через четыре часа. Начальнику операции Беатрис напрямую передала номер машины, но пока это не дало результатов.
Эрик резко обернулся к нему и снова потряс головой.
– Какого черта, опять «темнокожий»? Что, у Шведских демократов[24] конгресс в Стокгольме – с каких это пор подозреваемых начали сортировать по цвету кожи? И почему нам сообщили только через четыре часа?
– Я так и понял, что тебя это заинтересует. Темнокожий взял одного из парней в качестве заложника, так что остальные не решались позвонить в полицию, пока их дружок не вернулся. Выясни с начальником операции, нет ли чего нового от блокпостов. Я жду звонка из SEB.
Эрик чуть не столкнулся с Беатрис, когда она выходила из лифта. Он изумленно уставился на нее.
– А ты что тут делаешь? Разве ты не спишь? Ты на эфедрине – или как тебе удалось встать?
Она мягко похлопала его по голове.
– По себе судишь о других. Нет, я просто обеспокоилась, не начнется ли у тебя выгорание. Если кучи бумаг на твоем столе вырастут до потолка.
Он улыбнулся.
– Я проверил избиение в Танту и угнанную машину.
Она с интересом посмотрела на него.
– Они задержали того мужика с пистолетом? Он имел отношение к стрельбе в Кунгстредгордене?
Эрик покачал головой.
– Ему удалось уйти. Патрули на блокпостах по-прежнему не обнаружили угнанную машину, камеры на дорогах не зарегистрировали транспортное средство с такими номерами. Однако мне кажется, что какая-то связь должна быть.
Она кивнула и направилась в кабинет.
– Хорошо, помогу тебе разобраться в том, что у нас пока имеется, только куртку повешу. Больше ничего нового?
– Только что звонил Юнгберг. Он встречался с родителями потерпевших. Все они живут за пределами Стокгольма, по большей части пожилые, с сыновьями общались лишь изредка. Встречались на Рождество, да несколько телефонных звонков за год. Это ничего не дало. Никаких гёрлфрендов тоже не удалось установить. – Поколебавшись, он добавил: – Или бойфрендов.
– А обычные друзья или знакомые? Разве таких не оказалось?
– Родители не знают.
– Но коллеги по работе должны хоть что-нибудь рассказать?
– Посмотрим. Мы встречаемся с ними сегодня.
Он пошел за ней в сторону кабинета.
– Мы не обнаружили телефонов пострадавших, что само по себе странно, помимо прострелянного в кармане у одного из мужчин. У Гренфорса, если я правильно помню. Но я запросил у операторов распечатки
Шведские демократы – неонацистская партия в Швеции.
