тебе нравится?
Мне? О боже…
– Э-э… повседневный, – бормочу я с запинками, – молодежный…
Вспоминаю свой хлам. Слово «стиль» к нему неприменимо. Как объяснить ему, что одежда для меня всего лишь способ прикрыть срам, а не форма самовыражения?
Возвращается официантка с подносом. Ох, спасительница моя!
– Пожалуйста. – Она ставит на стол тарелки, приборы и бутылки минералки, отвинчивает крышки и намеревается разлить воду по стаканам.
– Я сам, – встревает Роберт, взяв инициативу в свои руки.
Девушка желает нам приятного аппетита и уходит.
В нос ударяет приятный аромат сочного поджаристого кусочка телятины и хрустящей картошки, нарезанной тонкой стружкой. Мое любимое блюдо.
– Предлагаю перейти на «ты», – наполнив стаканы, фамильярничает Эддингтон. – Тем более мы родственники.
– Не кровные, – поспешно уточняю я. Он чуточку улыбается.
– Да, я в курсе.
Затем мы погружаемся в молчаливую трапезу, в процессе которой я успеваю как следует рассмотреть его лицо, пройтись взглядом по мужественному кадыку, по шее с напряженными жилами и забраться в распахнутый воротник белой рубашки, откуда виднеются темные курчавые волоски. Ох, это так… волнующе. Интересно, какие они на ощупь?..
– Зачем ты приехала в Нью-Йорк?
Отвлекаюсь от созерцания прекрасного и, пойманная с поличным, набрасываюсь на свой обед.
– Мама настояла, – с набитым ртом отвечаю я.
– Почему?
– Сложно объяснить. – Я колеблюсь. Откровения не мой конек, как, впрочем, и ложь. – Душевный кризис.
– Душевный кризис? – вторит он мне с абсолютно неуместной ухмылкой.
Я ощетиниваюсь и взглядом спрашиваю: «Да, и что?»
– Ты еще слишком молода для душевного кризиса, – поясняет он посерьезнев.
– Возраст здесь ни при чем, – ворчу я, – и мне не пятнадцать.
– Знаю, восемнадцать.
Роберт напускает на себя беспристрастный вид, учтиво подыгрывая мне. Не стоит, мистер Эддингтон. Я знаю, что вы не воспринимаете меня всерьез.
– Ну и как тебе город, нравится?
Хм, он хочет увести разговор в другую сторону, но я не сомневаюсь, что наша беседа его ничуть не занимает. Наверное, жалеет, что пригласил меня, а не какую-нибудь куколку с ногами от ушей.
– Да, нравится. – Я перестаю есть. – Почему ты пригласил меня сюда?
Роберт хмыкает и, кажется, силится не расхохотаться. Что смешного?
– Почему я пригласил тебя сюда или почему я вообще пригласил тебя? – уточняет он, будто это меняет смысл.
– Вообще.
Ну же, колись!
Он пожимает плечами и, глядя мне в глаза, произносит:
– Просто так.
– Все в порядке, мистер Эддингтон?
Снова эта Майли. Надоедливая табуретка! Нервно комкаю салфетку.
– Да, –
