от его щеки, вынудив прервать остатки недопрожитого утреннего сна, который Андрей попытался вернуть себе по праву собственности. Подняв голову, Андрей посмотрел в окно. Дом был виден, но не весь – как раз две эвакуированные парадные отсюда не просматривались. А жаль. Хотелось убедиться, что всё хорошо, что те кому полагается, делают всё возможное чтобы не долбануло, и у всех “изганных” осталась крыша над головой. А если всё же долбанёт?.. Тут Андрей не мог себе представить ничего толкового или мало-мальски достоверного что бы соответствовало реалиям жизни. Но он догадывался, что в таком случае всех куда-нибудь определят на временное жительство. Не будут же их оставлять в детском саду. Где тут жить нескольким десяткам человек? Некоторых, в особенности малоподвижных старичков, в течение дня забирали родственники. Но были и те (и довольно много), кому деваться было некуда. «С другой стороны, – размышлял Андрей, – конечно, будут, какие-нибудь плюсы. Например, можно надеяться, что дадут новые квартиры. Это даже очень хорошо. А может и не дадут… Но в любом случае без жилья не оставят. Бомжом не сделаешься. Это утешает…»
– Ну, что, проснулся? – это была Люся с пятого этажа. У Люси голос весёлый. Она вообще с лёгкостью носила на себе свои семьдесят пять и за тонированными стёклами её очков хитро блестели неожиданно молодые глаза.
– Ага, – отозвался Андрей. Говорить ни с кем не хотелось, но весёлой Люсе нельзя было отказать. – Что-нибудь слышно?
– Не-а, – улыбнулась Люся. – Приходил тут очередной зам главы администрации.
– И чего?
– Сказал, что надо подождать, они делают всё возможное, чтобы мы поскорее вернулись по домам.
– Ну да, – рассеянно кивнул Андрей. – Значит, можно надеяться на то, что уже не грохнет?
– Да всё будет хорошо, Андрейка! – весело ответила Люся. – Вот и Маркизик наш успокаиваться начал.
Она приоткрыла лоскут с одеяла, лежавшего горой у неё на коленях. Из тёмных недр засветились зелёно-голубые огромные глаза, и затем вытянулась круглая физиономия «египетского сфинкса» с огромными ушами. Андрей раньше никогда не видел этих кошек вблизи, только на фото, и они всегда вызывали у него лёгкое отвращение, которое как он думал, при более близком контакте, усилится и вызовет приступ тошноты. Однако, как ни странно, когда они устраивались на постой в актовом зале детского садика и Люся впервые предъявила нервно дрожащего Маркиза, никаких ужасных ощущений у Андрея не возникло, и он рискнул даже погладить «египтянина» по голове. Это было приятно.
Теперь же Маркиз был действительно гораздо спокойнее, чем при знакомстве. Он уже не дрожал, актовый зал был оценён им как относительно безопасная территория, и в целом «египтянин» согласился на присутствие такого большого количества чужих людей. Поскольку Андрей был милостиво допущен во временный ближний круг, Маркиз счёл возможным, при соблюдении известных приличий и осторожности, скромно показаться на белый свет. Позволив засвидетельствовать себе почтение (путём поглаживания головы), «египтянин» засвидетельствовал своё (путём дружелюбного урчания) и деликатно удалился обратно в походный
