тут я достаю две бутылки водки из карманов и тихо ими так звякаю у него над ухом. Серегу аж подкинуло.
– Откуда?
– От верблюда! Пить будешь?
– Кто ж откажется?!
– Тогда тихонько одевайся и наших буди.
Минут через пять собрались на совет бывшие студенты.
– Где пить будем? В казарме точно спалимся, а по части шастать в поисках укромного места и вовсе опасно.
– Может, в туалете?
– С ума сошел? Еще я среди толчков не пил!
(Туалет располагался на улице).
– В курилке и за казармой точно не получится – фонари везде.
– Да, похоже, и вправду в туалете придется…
– Ну, в туалете, так в туалете… Только выходить по одному, а то подозрительно будет. И кружки свои не забывайте.
Минут через пятнадцать собрались все восемь бойцов с высшим образованием – «малолеток» развращать не стали, да и спиртного на такую ораву не напасешься.
– Есть и водка, и коньяк, кто что желает.
– Ух ты!
– По мне хоть барматуха, лишь бы вставило!
– Наливай, что под руку попадется!
Когда кружки были слегка наполнены, вопрос встал и о закуске.
– Артем, а из хавчика прихватил чего?
– Что у меня шинель резиновая? Там выбирать приходилось – либо пойла побольше, либо поменьше, но с закусоном. Чем бы я такую ораву напоил, если бы бутербродами шинель нашпиговал?
– И то верно.
– Ах да! Горсть конфет еще в начале вечеринки со стола сгреб на случай, если кормить не будут. Как раз по конфетке на рыло. Хотя, нет, одной не хватило… Но мне-то уже не надо! Я накушался дня на три! Пейте, мужики! После первой и туалет баром покажется.
– Может, воды принести из казармы для запивона? – предложил кто-то.
– Да пейте уже, пока не спалились! – возмутился Ковалев. – По мне так я могу и коньяк водкой запить на худой конец…
Никто из нас, прожжённых в этой жизни, конечно, с пьянкой не попался, а вот четверо молодых однажды не рассчитали и влетели на полную катушку! И знаешь, дружище, какое им наказание Касторский придумал? Ты сейчас со стула упадешь! Освободил от службы, но приказал до конца учебки до дна выгребную яму в туалете вычерпать! И представь, побоялись ослушаться! Опустили туда лестницу, и так ведрами дерьмо вычерпывали, передавая по цепочке в цистерну. Им даже стол отдельный в столовой выделили из-за невыветриваемого характерного запаха. «А не будете черпать, – пугал Касторский, – всех отправлю служить за полярный круг!» Говорили, что были у нас и такие распределения.
– И что, так и черпали до конца? – ужаснулся Литовченко.
– Нет, недели на две хватило. А потом бросили. Пусть хоть на Северный полюс, хоть в Антарктиду посылают.
– Да, жестко у вас там было, не то, что здесь. Но, все же почему тебя в учебке не оставили?
– Ну,
