лавок по продаже этих самых жерновов.
Бизнес, кстати, был поставлен на широкую ногу, и жернова были на любой вкус и из любых камней. Но все же самыми лучшими считались жернова, выпиленные из каменных стволов в самом Королевском лесу, так как считалось, и не зря, что они лучше всех размалывают кости тварей. Но они были и самыми дорогими. Ну и самыми тяжелыми.
И вот когда в лавку вошли, эти лавки, как раз и были приспособлены под появление в них таких гигантов, как Сэм, то орч даже оглядываться не стал и сразу ринулся к левой от входа стене, у которой лежали на специальной стойке два самых огромных жернова – это и без осмотра лавки было понятно.
Но самое интересное было дальше. К ним прилагались специальные коромысла с седлами для закрепления жерновов. Ну, конечно, когда выбор был сделан, тут же набежали помощники, но Сэм их так рукой в сторону и все решил сам сделать.
Уже на полу лавки закрепил жернова в седлах и, раздвинув коромысла, встал между жерновами, проговорив, правда, при этом: «Тесновато» и, как пушинки, поднял их и сомкнул дуги коромысел на своих плечах, закрепил стопор, чтобы дуги не разъезжались, и…
Сначала подпрыгнул несколько раз, сотрясся основательно пол, и хорошо, что здесь была не посудная лавка.
А потом еще раз пять присел, совершенно не ощущая тяжести. Ну, как будто и нет на его плечах такой тяжести.
Может, у них какая-то магия? У орчей?
После всего он сначала вытянул большой палец, мол, отлично, а потом проговорил:
– И сколько эта прелесть стоит?
Торговец на это только усмехнулся и заявил самую минимальную цену, объясняя это тем, что уже давно дал себе слово, что если кто купит эти жернова, лежащие у него еще со времен деда, то цена будет самая минимальная. Правда, попросил при этом расписаться или хотя бы крестик поставить орчу на специальном плакате, который он желал бы установить на постаменте бывших жерновов.
Сэм на это только осклабился, но, посмотрев, чем ему нужно писать (ну не для его рук эти кисточки!), попросил что-нибудь больше (на самом деле, мог написать и этими перьями, просто юмор у него такой проявился).
Минут двадцать помощники и подмастерья хозяина бегали по близлежащим лавкам в поисках какой-нибудь большой кисти. Нашли что-то вроде веника или метлы. Сэм хмыкнул, ловко так скрутил щетину этой странной кисти в подобие стрелы и, быстро обмакнув в ведро с краской, написал на плакате:
«Их купил Я! Орч Сэм Киботург», – чем вызвал неописуемый восторг хозяина и полный отказ от денег за покупку с его стороны.
Когда они вышли из каменной лавки, как их еще называют, Нэй только и спросил у Сэма:
– Правда не тяжело?
– Тяжело. Но это правильная тяжесть. Могу и тебя понести.
Нэй замахал руками и тут рассмеялся. Рассмеялся и Сэм.
С тех пор Сэм почти и не снимал жернова. Даже в ювелирную лавку в Чайнатаун он пришел с жерновами. Точнее,
