увлекся деревянными животными, поэтому я могу вернуться к Уэйну, но замечаю, что Джонни протягивает мне кулак, из которого торчит бык.
Я не могу не засмеяться и беру у него игрушку.
Он широко улыбается.
– Му-у-у, – говорю я, размахивая быком.
Он достает утку изо рта.
– Кря, – говорит он.
– Итак, сейчас Джонни три с половиной, – говорю я Уэйну. – Как у него дела?
Уэйн делает глубокий вдох, словно предстоит пройти сложное испытание.
– У Джонни все очень хорошо. Да, Джонни?
Джонни, похоже, все равно. Он бьет ногами, словно хвостом, и держит в каждой руке по игрушке. Он центр собственной вселенной.
– Мы поем песни, ходим в парк, смотрим телевизор, едим. У Джонни проблемы со сном, поэтому он спит со мной. Меня это устраивает, но он будит меня очень рано, потому что просит есть.
– Вам кто-нибудь помогает? – спрашиваю я.
Лицо Уэйна искажает гримаса.
– Я не общаюсь с родственниками, – говорит он. – Мы разорвали отношения. Им не понравилась Мишель, и они вычеркнули нас из своей жизни. Когда она умерла, я так и не смог их простить. Я не хочу видеть их рядом с Джонни.
Он замолкает. Ему явно неприятно говорить на эту тему.
– Мама Мишель живет в Корнуолле, мы навещаем ее дважды в год. Я перестал общаться с друзьями. Те из них, у кого есть дети, не понимают особенностей состояния Джонни, а те, у кого детей нет… – он делает паузу и улыбается. – Они просто не понимают, что значит быть родителем.
– Детский сад?
– Пока нет.
– То есть вы каждый день проводите дома вдвоем? – спрашиваю я, боясь представить, каково это.
Он кивает.
– Похоже, у вас совсем не остается времени на себя, – говорю я.
Уэйн снова начинает плакать, и я пододвигаю коробку с салфетками к его краю стола.
– Простите, – говорит Уэйн, вытирая слезы. – Я люблю его, но мне тяжело.
– Я прекрасно вас понимаю, – отвечаю я.
– Он радует меня до тех пор, пока не выйдет из себя, становясь неконтролируемым, – говорит Уэйн. – Он начинает биться спиной о пол, и я боюсь, что он получит травму. Еще я боюсь, что скоро не смогу брать его на руки.
Мы смотрим на Джонни, который пытается дать мне деревянного быка.
Я закрываю глаза от страха, и Джонни начинает ругать быка за то, что он меня напугал. Затем он бросает его в дымоход пластмассового кукольного домика.
– Он может стоять? – спрашиваю я. – А ходить?
– С посторонней помощью, – отвечает Уэйн.
Я встаю и протягиваю Джонни руки, чтобы посмотреть, что он может делать. Он доверчиво хватает меня за руки. Я слегка тяну его вверх, а он в ответ напрягает ноги, упирается пятками в ковер и встает. Он переносит вес на ноги, но они слегка подгибаются. Мы успеваем сделать
