друзья вели себя как обычно. Вернее, так им казалось. Одноклассники же сразу заметили, как сплотилась эта троица. На переменке они были всегда вместе и о чём-то оживлённо беседовали. Но стоило подойти кому-нибудь постороннему, разговор сразу прерывался, и на любопытного смотрели, как на врага народа, пока он не отходил в сторону.
На уроках они пересаживались в один угол на галёрку. Причём Мету удалось устроить так, что Юлька сидела с Владькой за одной партой, а рядом с самим Матвеем никто не садился. В общем, было видно невооружённым глазом, что этих троих объединяет какая-то тайна.
Остальные ученики как-то сами собой стали сторонится друзей, шепчась и хихикая за спиной. Плелись всевозможные и самые невероятные сплетни. Нарастал конфликт. Разрядка наступила на уроке физкультуры.
Школьный физрук Семён Петрович задерживался, и ребята, предоставленные сами себе, вовсю веселились в спортзале. Кто-то лазил по канатам, кто-то бросал баскетбольный мячик. Задиркин с Притиркиным терроризировали боксёрскую грушу. В общем, все были заняты, кроме нашей троицы, которая смирнёхонько сидела на скамье, дожидаясь учителя.
Катя Семечкина и Лиза Похвалкина гоняли мячик за теннисным столом. Вдруг после очередного неудачного паса мячик подкатился к Юльке.
– Эй, Измайлова, принеси-ка мяч сюда! – крикнула Катька, ничуть не сомневаясь, что её приказ незамедлительно будет исполнен.
И действительно, Юлька сначала порывалась встать, но была остановлена Матвеем, удержавшим её за руку.
– Сами возьмут, не переломятся, – пояснил он свои действия.
Катька Семечкина считалась негласным лидером девчачьей половины класса и поэтому немало удивилась, когда её слова были проигнорированы.
– Эй, Измайлова! Ты что, оглохла? – крикнула Катька, топая ножкой.
Шум в спортзале резко стих, и к месту назревающего конфликта стали подтягиваться остальные ребята. Даже будущие великие боксёры перестали издеваться над грушей и с интересом уставились на девчонок.
– Подойди и возьми сама, – неуверенно ответила Юлька, оглядываясь на Матвея.
Тот одобрительно кивнул. Катька медленно подошла к скамейке, зло щуря глазки.
– Я сказала, подними мячик и подай его мне, – прошипела она словно гусь переросток.
– Твой мяч – сама и бери, – твёрдо заявила Юлька, гордо задрав подбородок.
– Ах ты… – Катька замахнулась, чтобы отвесить пощёчину, но была остановлена Владькой, перехватившим её руку.
– Семечкина. Хорош воду мутить! Забирай свой мячик и шагай себе подобру-поздорову.
– Ха! Смотрите на него! – заорал вдруг Задиркин. – Заступничек нашёлся, а сам слова хорошего никому не сказал. Тебе сказал, Притиркин? Нет! А тебе Семечкина? Нет? И мне нет. Похвалкина? Пирожков? Косяков? Загудина? Нет… нет… нет… нет.
Так, по одному, Задиркин опросил весь класс.
– Какие мы гордые! Нос воротим от всех, особнячком держимся! О-о-о… Да они ж нас презирают! – в притворном ужасе схватился
