месте посредством умеренных возлияний за удачные и не очень сделки.
Завсегдатаем комнатушки стал и Давид. Он живо интересовался графиками, терминалами, ценами, пипсами и, слабо отличая «голубые фишки» от привычных игровых, с азартом постигал азы рынка FOREX.
Но Галина была не против, тем более что невинные шалости ребенка отвлекали его от «шалав» и вроде как имели прямое отношение к будущей карьере. «Это же все-таки трейдинг, мама!» – ответил он на ее претензии и опасения, когда как-то перед Новым годом пришел просить денег, чтобы усреднить убыточную позицию по «кабелю»2.
– Какому еще кабелю?
– Мам, это пара фунт-доллар. Неважно.
«Я знаю, не вырос еще учить меня. Я, между прочим, на Нью-Йоркской фондовой бирже была», – пронеслось в голове у Галины Борисовны, которая тем не менее вслух произнесла совсем другое: «Запомни, это не хлеб. Этим на жизнь не заработаешь».
Давид отмахнулся.
Галина Борисовна смирилась с тем, что дилинг, а вернее, управление операций на валютном и фондовом рынках, стал неотъемлемой частью банковского бизнеса. Ее бизнеса. И все же каждый раз, когда кто-нибудь вспоминал об этой унылой комнатушке на задворках «учреждения», она не могла сдержать раздражения. И дело было не столько в скромных результатах деятельности ее обитателей и их огромных, по ее меркам, зарплатах, сколько в том, что она физически ощущала, что не обладает привычным полным контролем над этой «командой». Контролем не в традиционном понимании формального подчинения и субординации, а таким, который бы внушал подчиненным ощущение тотальной зависимости их карьеры и, пожалуй, жизни от того, сумеют ли они добиться ее благосклонности.
Она могла на них накричать, могла застращать ничего не значащими карами, но как убедить их в том, что без нее у них нет будущего, а значит, любая попытка обмана или несогласия обернется неминуемым крахом карьеры? Прежде всего, она не могла смириться с тем, что каждый из них прекрасно понимал, что ее знаний и опыта недостаточно, чтобы вникнуть в реальную суть разнообразных торговых манипуляций. А значит, у них не было и страха, который предостерег бы их от любой попытки выкинуть какой-нибудь сомнительный фортель. Они были «вещью в себе» и даже не пытались скрывать, что считают себя «белой костью» банка. Самостоятельность и инициативность в ту пору определенно были, в ее представлении, скорее пороками, чем добродетелями подчиненных.
Но ей волей-неволей все же приходилось мириться с излишней независимостью этой «команды». За два года работы дилинга многие клиенты не только активно участвовали в пирамиде ГКО, подбрасывая на корсчет банка пару-тройку миллиардов неденоминированных рублей, которые всего за пару дней приносили им десятки годовых неучтенного дохода, но и, рассказывая о щедрости и приватности получаемых услуг, привели на обслуживание с десяток своих знакомых и коллег.
Сленговое название английского фунта стерлингов.
