овека на пляж Пиран-Сэндс. Это произошло в тот самый день, когда Кенни Кеннет увидел кита. Некоторые говорят, это была среда. Другие не сомневаются, что это случилось в четверг.
Это произошло в самом начале октября. Ну, или это был конец сентября, но миновало уже полвека с этих событий, со всей той суматохи, развернувшейся после, а никто так и не додумался все записать. Воспоминания – это все, что у нас есть, но они временами могут быть не совсем точными. В деревне есть жители, которые утверждают, будто помнят каждую деталь, словно это случилось на прошлой неделе. Они, должно быть, были совсем юными, когда это случилось, и все их истории являются частью паутины сказок, которые эхом доносятся из прошлого, тогдашнего мира, и все они рассказывают о нагом человеке и о ките.
Многих из тех, кто являлся участником данных событий, уже давно нет с нами. Старина Гарроу давно умер. Так же, как и доктор Мэллори Букс, Марта Фишберн, преподобный Элвин Хокинг, Джереми Мелон, и многие из тех, кто помогал спасать кита. Но истории все еще живут в памяти, их рассказывают дети и внуки жителей деревни, соседи и друзья. Они рассказывают их на Фестивале кита, который каждое Рождество проводится в старой нормандской церкви. Если вы когда-нибудь забредете в Сент-Пиран (что может оказаться сложной задачей), вы услышите эту историю на улицах и в барах. А если вы остановите одного или двух местных жителей и спросите про кита, то они пригласят вас присесть на лавочку – с видом на зыбь океана, и, наверное, подробно расскажут вам историю о пляже, о ките и о голом человеке. Они, возможно, проведут вас вдоль древней стены гавани и каменистой тропинки вокруг мыса, где уже начинаются песок и галька, а потом, наверное, они покажут вам скалу – на которой стоял Кенни Кеннет, когда увидел кита, и, взобравшись на нее, вам укажут полоску песка, на которой был найден человек по имени Джо. Они, наверное, посмотрят на море и неприветливые скалы, подобно гигантской цепи сковавшие берег. И спросят: «Мог ли человек проплыть тут и не оказаться разорванным на куски?»
«Очень нетипичный способ попасть сюда», – скажет натуралист Джереми Мелон о прибытии Джо Хака в Сент-Пиран, когда сообщит вам адрес проведения ежегодного Фестиваля кита. «Представьте себе: голого Джо на пляж притащил кит! Другие люди спрашивают дорогу и стараются попасть к набережной в дневное время. Но только не Джо, нет. Джо хотел появиться эффектно. Поэтому и проник в город посреди ночи, потом уплыл далеко в море, а затем прискакал обратно на чертовом огромном ките». И каждый раз, когда Джереми Мелон рассказывает эту сказку, он широко раздвигает ноги, изображая ковбоя верхом на здоровенной лошади, а рукой начинает махать в воздухе так, будто держит лассо. Вы представите Джо верхом на огромном создании, которое несет его между скалами – прямиком к берегу. Джереми, впрочем, знает, да как и все вокруг, что в этой истории мало правды, но в ней все же есть какие-то крохотные фрагменты истины, а частички истины – это, порой, все, что нам нужно для понимания действительности. История Джереми смешит людей – даже тех, кто лично был знаком с Джо Хаком. И это, в конце концов, было тем, что имеет значение. «Иногда преувеличение может быть ближе к истине, чем правда», – сказала бы писательница Демельза Треваррик. А Джереми Мелону показалось, что в Сент-Пиране о Джо Хаке предпочитают вспоминать именно так. Они не хотят помнить о серьезном Джо – компьютерном гике, который сидел за своими мониторами и высчитывал арифметику Армагеддона. Они не желают помнить холеного и избалованного городского мальчика, который носил шелковые галстуки, водил быстрые машины и в месяц зарабатывал больше их годовой зарплаты. Они не хотят Джо, которого никто из них не знал: опасного, беспокойного Джо, одержимого демонами Джо, одинокого Джо, который скрывался во тьме, сражаясь со своими личными страхами. Ничего такого нет в человеке, которого они вспоминают на Фестивале кита. Они чествуют героя. Он был пророком. Он был спасителем мира. Если вы живете в деревне Сент-Пиран, тогда Сент-Пиран – это весь мир, по крайней мере, для вас. Итак, прошли годы, а настоящие воспоминания о человеке по имени Джо смешались с историями. На Фестивале кита дети будут слушать Джереми Мелона, всегда рассказывающего про молодого Джо Хака – голого, верхом на ките – и, наверное, когда умрут все, знавшие его лично, эта картинка – единственное, что останется.
1
День, когда Кенни Кеннет увидел кита
Первой его увидела Чарити Клок. Ей тогда исполнилось семнадцать, ее личико было настолько юным, что щеки блестели, подобно цветочному меду. В Сент-Пиране говорили, что она «поздний цветок», но мягкое летнее солнце Корнуолла и теплый атлантический ветер быстро унесли прочь все заметные приметы юности. Сердитый взгляд, изгибы детского тела – девочка, которая со своей собакой оказалась на берегу этим октябрьским утром (или, возможно, сентябрьским?), на самом деле уже не была девочкой. «Деревья, которые поздно распускаются, часто цветут лучше остальных», – так говорила Марта Фишберн. А Марта была учительницей, так что она знала это совершенно точно.
Чарити Клок выгуливала собаку по полосе сухой гальки, которая простиралась между пляжем и скалами, чуть выше подстилки из намытых приливом морских водорослей.
