может, кто выйдет, – хило сказал Виталий. Добавил: – Или войдет.
Через пять долгих, растянутых молчанием минут стучал в окно. Открыв фрамугу, высунулась девчушка, грозно спросила:
– К кому?
– В седьмую квартиру, – объяснил Виталий.
Девчушка исчезла. Загремела дверь подъезда, из сумрака щели выглянули пытливые глаза… Поднялись с Колей. После бесполезных домогательств пошли тревожить соседей. Одну из дверей открыла сморщенная старушка со сбитым платком на голове и редкими седыми волосами.
– Может, вы в курсе… – начал Виталий.
– Нету их, – живо и отчетливо прокурлыкала бабушка, – и не ищите, напрасно. Всякие искали – нету.
– Как это нету? Не пропали же совсем.
– А никто не знает. Что-то темное… Возможно, Петька, – старушка ткнула в соседнюю дверь, куда Виталий уже стучал, – только и не спрашивайте, промолчит.
В авто Виталий посочувствовал:
– Нда, долго бы вы ждали.
Катя молча нашла руку паренька. Виталий увидел жест и, чувствуя, как неумолимо иссякает романтизм ситуации, уцепился за оставшиеся крохи: «Едемте прямо до места, там разберемся».
Растительность сверкала контрастами, тенистые кущи влекли отрешенностью. Машина медленно текла в объемах Урала. Ближе к цели лес поплотнел, нервно шевелились хвойные лапы, щетина придорожной травы слипалась в кашу. В разорванную изгородь поросли впрыскивалась убогая, плоская архитектура. Катя молчала, Коля спал.
В Нижних Серьгах Виталий несколько раз останавливался, спрашивал дорогу. Место от селения лежало недалеко, в добротном, с запахом и тенью лесу.
Обыкновенный пансионат средней руки, занимающий порядочное, обнесенное невысоким тыном пространство, с множеством ухоженных дорожек и трехэтажным белого кирпича корпусом в средине. Подле входа сидели трое: две пожилые дородные тети и страшно худой старик – он один был в черных очках. Все владели тросточками и, если бы не молчание, угадать внимание к подъехавшей машине было трудно.
Виталий распорядился выходить и подошел к сидящим. Уж хотел задать вопрос, да отвлекся, увидев глаза одной из женщин, мертвые, уродливые (у соседки – обыкновенные), и обзавелся холодком. Подумалось, у пассажирки такие же. Как раз вышла из дверей ладная дама в розовом халате (униформа, вероятно).
– Где отдыхающая? – Виталий отметил, что вопрос понравился – не исключено, готов был услышать «больная».
Вместе прошли в заведение. Заполняли бумаги.
– Так вы хотите, чтоб мальчик разместился с вами? – после некоторых вопросов резонно поинтересовалась встречающая. – Избавьте. Вы будете жить не одна. А в мужском отделении теперь карантин.
– Но что же делать? – потерянно спросила Катя, лицо обзавелось пятнистой бледностью.
Женщина напористо вперилась в Виталия:
– Вы можете посодействовать?
Виталий вяло ответил:
