творческий потенциал. Став королем, бывший шут воспользовался достижениями техники, чтобы слушать шутки в тот самый момент, когда их создавал народ.
Я прибыл в Антурин, столицу Атлантического королевства, когда тысячи атлантов собрались на главной городской площади и рассуждали о том, что лучше: шутить дома и не знать, чья шутка понравится Кулькару больше остальных, или шутить только в обществе, самим выбирать лучшую шутку и сообщать ее подслушивающему устройству, чтобы любимый король не терял зря драгоценного времени?
– Что ты можешь сказать по этому поводу, чужак? – спросил белозубый атлант, глядя на меня сверху вниз.
– Я здесь не для того, чтобы шутить, – сказал я, отряхиваясь от пыли столетий, которой много накопилось в колодце времени. – Мне нужно свергнуть Кулькара, чтобы вы, атланты, весело прожили оставшиеся вам триста лет.
– Глупая шутка, – рассердился атлант, – повелителю не понравится.
– Да уж, – согласился я и направился прямо во дворец, поскольку еще с прошлого раза помнил, где он находился.
В покои монарха я прошел, притворившись младшим сыном какого-то мелкого служащего – это оказалось нетрудно, дети шастали по холлу, будто здесь был не королевский дворец, а детский сад. Представ перед королем Кулькаром, которого я же, по сути, и возвел на престол, я сказал без долгих церемоний:
– Ты должен отказаться от власти и объявить в Атлантиде республику.
– Ха! – воскликнул Кулькар и смерил меня презрительным взглядом. – Это почему же?
– Потому что через триста лет Атлантида будет разрушена прямым попаданием астероида. При монархии атлантам живется плохо, пусть они хотя бы триста лет, отведенные им природой, проживут нормально.
– Астероид? – пробормотал Кулькар. – Это еще что такое?
Пришлось объяснять. Монарх слушал внимательно и, похоже, даже кое-что понимал. Когда я закончил излагать принципы небесной механики и баллистики, Кулькар почесал в затылке и сказал задумчиво:
– А если иначе?
– Что иначе? – не понял я.
– Этот… э-э… астероид. Пусть упадет на другой берег, какая ему разница? Атлантида – остров, нас каждый уничтожить рад, а вот утопить половину континента – слабо?
– Послушайте, – сказал я терпеливо, – я всего лишь патрульный и занимаюсь корректировкой истории человечества. Не в моих силах изменить орбиту крупного небесного тела.
– Хорошая шутка, – хихикнул монарх, – но глупая. Ты же сам говоришь, что можешь исправлять историю. Так исправь! Пусть в истории будет записано, что Атлантида не погибла.
– Как это возможно? – возмутился я. – И к тому же, что это даст? Будет в истории записано так или этак, Атлантида-то все равно окажется под водой!
– А вот и нет! – воскликнул Кулькар. – Реализуется то, что написано или сказано. А если послушать тебя, то получается наоборот: записывается то,
