не видела её по-настоящему сердитой. Это была бабушка Тоньки – Гутькиной подружки. И вот эта тётя Зина отдала нам с Людкой сломанных кукол. Вообще, от кукол остались только головы, но это было большим богатством. До этого кукол мы шили сами. Особенно мне нравилось пришивать им волосы из гладко расчёсанного льна. После этого кукла как бы оживала, приобретала индивидуальность. И у льна был свой запах, очень домашний и незабываемый. В этот день мы сшили кукол, но головы к ним пришили «настоящие». Теперь нам Грапка с Маруськой точно позавидуют. Подруги оценили наши творения по достоинству, но времени до вечера было ещё много.
– А пошли по горох сходим.
Это предложила Маруська. Она считалась девкой отчаянной, характером в отца. Вообще-то, поход за горохом был предприятием рискованным. Горох рос на колхозном поле, и если нас там застукает бригадир, можно было таких матюгов и угроз наслушаться, что и гороха не захочешь. Правда, если вовремя заметишь – можно спрятаться в том же горохе. В общем, риск был, но он же и притягивал.
– Ого! По горох! А если поймают?
– Да кто поймает-то?
– Ну чё, идёте?
– А, ладно, пошли!
– Ну, если поймают, мы горох выбросим, скажем, что гусей ищем.
– Во! Точно!
Мы быстро рвали тугие стручки и запихивали в майки. Было слегка страшно, но азартно. Постепенно бдительность ослабла, майки были набиты до отказа, стручки поскрипывали при каждом движении, а сами мы казались толстыми и пузатыми. Опасности не было заметно, мы наелись зелёного сладкого гороха досыта. Веселые от удачной вылазки, пошли по домам. Мама уже подоила корову, гуси сидели во дворе, а мама с папой сидели на крылечке.
– Вы где бегаете столько времени?
– Мы по горох ходили.
– По горох? Вот поймают, дак будете знать.
– Не поймают!
– Ну-ка, дайте-ка попробовать, чё вы там принесли.
Мы с гордостью высыпали на крыльцо свои трофеи. Стручков оказалась приличная куча. В сумерках сели на крыльцо и стали шелушить горох, а стручки кидали гусям. В стае поднялся целый переполох. Такой деликатес им перепадал нечасто, и гуси суетились вовсю: хватали стручки на лету, суетились по трое-четверо около одного стручка, если он падал. В конце концов горох был съеден, стручки подобраны, все угомонились, расслабились и пошли ночевать каждый на своё место.
Сегодня у нас праздник! Приехала целая куча гостей из Воткинска: моя крёстная Рита с мужем Михаилом и тремя детьми, Людкина крёстная Еня с мужем Алёшкой и тоже с детьми. Лёшка-кум, как называли его мама с папой, и Лита-кума были братом и сестрой. Когда они выпивали, крёстная становилась весёлой и много смеялась, а Лёшка-кум становился диким, вращал пламенными коричневыми, как недоспелая черёмуха, глазами, ругался и пытался поколотить Еню-куму. Но самое главное было то, что моя крёстная привозила мне подарки, а Людкину крёстную считали скуповатой, она привозила подарки помельче. В этот раз крёстная