Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы. Андрей Марчуков

Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы - Андрей Марчуков страница 34

Жанр:
Серия:
Издательство:
Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы - Андрей Марчуков

Скачать книгу

(люди, придерживавшиеся общерусской идентичности или ее формы в сочетании с определенной местной идентичностью) были, как бы теперь сказали, этническими «украинцами».

      Таким образом, выбор национальной идентичности далеко не всегда совпадал с этническим происхождением. Он зависел от общественного самочувствия человека, его семьи, среды, в которой он находился. На принадлежность к тому или иному течению влияли многие обстоятельства, не последнее место среди которых играли карьерные перспективы и прочие личные мотивы. С. Ефремов приводит пример того, как украинские национальные идеи находили поддержку у неукраинцев. Его друг В. Виноградов, «калуцкий кацап», как он сам себя называл, «через… жену свою, глубокую украинку», которая «твердо держала в семье украинский курс», «сдружился и сошелся с украинцами» и стал среди них своим[108].

      Но случаи с Русовыми и Виноградовым все же были исключением. В отличие от русской интеллигенции, в основе самоидентификации которой лежал культурно-языковой принцип, интеллигенция украинская имела более единообразную этническую базу и группировалась вокруг своей культурно-этнической отличительности, стремясь превратить последнюю в признак собственной национальной идентификации. Подобное положение сохранилось и после революции. Так, С. Ефремов, сам националист и виднейший деятель украинского национального движения, слово украинец употреблял не в этническом, а в политическом смысле, подчеркивая этим принадлежность к определенному кругу единомышленников, сторонников украинской идеи. Его знакомые (отнюдь не великороссы) «приходят к украинству», «разочаровываются в украинцах». А чего стоит его выражение «весь украинский Киев»![109]

      Русская интеллигенция была по преимуществу городской. К ней относились инженерно-технические кадры, основная масса профессорско-преподавательского состава высшей школы, особенно специалисты по естественным и техническим наукам, медицинский персонал, часть учительства, а также значительная часть служащих. По социальному происхождению эта интеллигенция принадлежала к буржуазным и мелкобуржуазным слоям города и села[110]. Украинская интеллигенция по своему составу была преимущественно сельской (землемеры, агрономы, ветеринары и, конечно, учительство) и пополнялась за счет мелко– и среднебуржуазных слоев села.

      Другим поставщиком кадров для украинской интеллигенции был город. Несмотря на то что города Малороссии были носителями в первую очередь русской (и во многом еврейской[111]) культуры, именно в них формировалась украинская интеллигенция, именно там развивалось украинское движение. Источником ее пополнения были предместья, полумещанские районы, в которые попадали выходцы из сел, дети торговцев, мелкие собственники.

      Конечно, далеко не все эти люди связывали судьбу с украинской идеей. Многие стремились овладеть «высокой» русской

Скачать книгу


<p>108</p>

Єфремов С. Щоденники, 1923–1929. Київ, 1997. С. 297, 515.

<p>109</p>

Там же. С. 485, 525, 558, 684.

<p>110</p>

Касьянов Г. Українська інтелігенція 1920-х – 1930-х років… С. 56–57.

<p>111</p>

Такое положение сохранялось и в начале 1920-х гг. Так, в 1923 г. в городах и местечках УССР проживало 5 083 540 человек, в том числе 1 300 690 евреев, что составляло 25,6 % от всего городского населения республики. См.: Поляков Ю. А. Советская страна после окончания Гражданской войны: территория и население. М., 1986. С. 195–196.