резиденция маркиза была довольно большой, однако большинством помещений в здании и пристройками к нему практически не пользовались, поскольку основную часть времени Тобиас проводил в своем дворце. И одним из таких помещений был уютный храм напоминающий внутри алтарь, где члены семьи могли помолиться за души усопших.
Младший брат Дианы – Билл, вошедший в помещение, выглядел слегка озадаченным. Поскольку он увидел меня стоящую на коленях у алтаря, на котором лежали огромные букеты из белых и кремовых роз, а в подсвечниках сгорали плачущие свечи.
– Что ты здесь делаешь?
Я не отвечала, так как еле слышно зачитывала молитву из своего настоящего мира, за упокоение души Тимбелла и бабушку Дианы.
Когда Ноа поведал мне печальную новость о смерти вдовствующей королевы, я прибывала в глубоком замешательстве. Со сказанных им слов я уловила тонкий намек, что женщина, скорее всего свела счеты с жизнью.
Но я не хотела в это верить.
Женщина, что похоронила единственную дочь, с пылающим взглядом она желала лишь правосудия.
Мести....
Однако утром маркиз подтвердил, что старуха сама опустошила пузырек с ядом и оставила прощальную записку с подтверждающей печатью её семьи.
Запах плавящегося воска действовал расслабляюще.
Дочитав молитву, я наконец подняла голову.
Стоящий рядом Билл приятно удивил меня. Он, сложив перед грудью ладони вместе, с закрытыми глазами бесшумно шевелил губами.
Я тихо поднялась с места и сменила расплавленные свечи на новые.
– Ты что-то хотел?
Билл молча кивнул головой к входной двери, и мы покинули помещение.
– Соболезную, Диана…
Было странно слышать это от него, ведь мы не ладили от слова совсем. Но я с печальной улыбкой приняла его слова поддержки.
Чувство стыда неприятно кололо.
Если сравнивать скорбь после смерти Тима и смерти бабушки Дианы, то в первом случае я горевала взаправду.
К Тиму я успела проникнуться искренними чувствами и неким трепетом. Для меня было ударом просто потерять его, тем более таким образом. Его окровавленное тело, его умирающий взгляд до сих пор сниться мне в кошмарах. Переживать тот день каждую ночь, стало мукой. И каждый рассвет я встречаю с мыслями о юноше, задыхаясь от слез в надежде отомстить.
С покойной мы практически были не знакомы, но дань уважения я обязана выказать из-за воспитания.
– Отец уже покинул столицу?
– Да. – размеренно шагая, он продолжил. – Только я не понимаю, что за спешка. Он бросил незаконченную работу, оставил всё на меня, а это так на него не похоже.
Что-то было в его словах.
Я также думала об этом и перед отъездом отца Дианы пыталась разузнать, но мужчина одарил меня лишь печальным взглядом, который сменился пугающим.
– Должно быть случилось нечто такое, отчего что ему пришлось так поступить.
