сначала – спать. Спать. Несмотря на контрастный душ, в голове у Марины стоял туман, и из-за него все происшедшее сегодня ночью казалось чем-то нереальным, словно бы подернутым дымкой. "А был ли мальчик-то? Может, мальчика-то и не было?" – язвительно спросила Марина у самой себя, показала себе язык и вышла из ванной.
Когда она шла мимо кухни, ее окликнула мама.
– Мариночка, только одну вещь я тебе должна сказать.
– М-м-м-да?
– Марина, папа ничего не знает. Я его не стала волновать, ты ведь знаешь, как он много работает. И ты ему тоже, пожалуйста, ничего не говори.
– Конечно, мамочка!
Марина вошла к себе, легла и отвернулась к стене, устало сомкнув глаза. Черт, она ведь спала, так отчего же опять ей так хочется спать, спать, спать и не просыпаться? И, уже засыпая, Марина услышала зычный возглас:
– Люся! Обедать!
"Интересно, который сейчас может быть час?" – лениво подумала Марина и заснула.
Проснулась Марина уже в сумерках. На часах было полседьмого. Что там мама такое сказала последнее? Ах, да, не говорить папе. Нет ничего проще! С папой Марина и так почти что никогда не разговаривает.
Папа у Марины – мировой мужик. В своем роде. Сидит себе за компьютером, час сидит, другой, третий, день сидит, другой, третий, ночью тоже сидит, только клавиши постукивают да раздается иногда неожиданный зычный бас, вот как давеча:
– Люся, чаю! -
или:
– Люся, обедать! -
(независимо от времени суток).
Потом вдруг – стоп! Все немедленно отключается, папа вскакивает, сгребает со стола бумажки-дискетки и бегом-бегом куда-то, к кому-то.
– Леша, когда придешь?
– А черт его…
И дверь хлопнула. Может, сегодня вечером придет, может, завтра. А придет, так почти сразу опять за компьютер сядет. Нет, удобный он человек, что ни говори. А мама плачет. Ну, ее тоже можно понять, ей, наверное, нужен не столько удобны человек, сколько живой, любящий. Чтобы цветы приносил, внимание какое-никакое оказывал. Разговаривал бы хоть иногда. Маме ведь и сорока еще нет. Папе, впрочем, тоже.
Марине приснилась Аня. Во сне Марина пыталась рассказать ей обо всем, что с ней произошло, но почему-то у нее ничего не выходило. Аня просто не хотела ей верить. На все Маринины объяснения Аня только качала головой и повторяла: "Нет, Марина, нет, ты же умная, интеллигентная девочка, кроме того, ты моя подруга, да я просто тебя слишком хорошо знаю, чтобы поверить, что ты да вдруг оказалась в постели с первым встречным мужчиной! Да с какой бы стати ты вообще поехала к нему на ночь глядя? Да еще и одна? Нет-нет, ты наверняка это все просто выдумала, многие девочки нашего возраста увлекаются подобными фантазиями. Вот только не могу понять, тебе-то это зачем? Неужто больше думать не о чем?" "Да нет же!" – доказывала во сне Марина, чувству, однако, что доказать ничего невозможно и остается только повторять безнадежно, что все это было, было, было, было со мной,
