честно говоря, меня тоже удивил своим рассказом о гомосеках и их клубе, у нас бы такого точно не было – и хорошо! – ответил я. – Видишь, какой контраст: у вас фривольные голубые вечеринки, у нас драки с монтировками и кастетами. И то, и другое, наверное, плохо.
– Зато видишь, как твоё желание исполнилось? – с улыбкой сказал Саня.
– Это какое такое исполнилось?
– Ну как? – всё так же с улыбкой продолжал он. – Ты же хотел быть частью некой общности? Ты ей стал – в армии! Чем тебе не общность людей, сплочённых единой целью?
Да, я как-то не подумал об этом сразу. Мы продолжили свой путь к дежурному по батальону. Для этого нам пришлось сойти с периметра и зайти в глубь лагеря. Внутри лагеря, казалось, вообще никто не спал: солдаты практически всех подразделений полным ходом устанавливали палатки, монтировали оборудование, работа которого необходима в полевых условиях, кое-кто принимал пищу. Мы же примерно через четверть часа дошли до штаба, часовой у которого, издали завидев нас, выкрикнул пароль и им, конечно же, опять оказалась цифра «три», доложили дежурному офицеру об увиденном, показали ему в ночной бинокль тусклый свет на склоне горы и, выслушав от него что-то вроде «не до вас сейчас», «ерунда какая-то» и «вот вас бы самих туда послать», продолжили свой путь дальше.
IX
На следующее утро во всей красе представилась нам раскинувшаяся вокруг панорама и я с удивлением заметил, что окружённая со всех сторон горами площадка, на которой мы располагались, была намного больше, чем я себе представлял, и мы были ближе к подножью гор, нежели к центру огромного пространства. Прямо напротив нас, с другой стороны воображаемой хорды этой большой окружности, тоже у подножья гор, виднелось небольшое селение, шириной примерно метров в триста-четыреста.
Прекрасное августовское утро обещает умеренно-жаркий день. По небу плывут редкие облачка, слабый ветерок, и всё вокруг говорит о том, как прекрасен мир. Пока даже не хочется думать о плохом, о том, что нам, возможно, предстоит в будущем, очень хочется насладиться этим прекрасным летним днём.
Старший лейтенант Валиев ушёл в штаб нашего общего сводного батальона, поручив Олегу Баркову провести зарядку. На сей раз обошлись без пробежки, но с обязательными отжиманиями на кулаках, которые если и были привыкшими к асфальту нашего плаца, то здесь, по крайней мере, у меня, болели от этой каменно-твёрдой почвы, испещрённой маленькими канавками, как будто вода в них лилась во время дождя крохотно-узкими ручейками.
Во время завтрака на полевой кухне, о месте расположения которой узнали парни из нашего последнего ночного патруля, мы поняли, что что-то не так с питьевой водой, потому как крепкий и сладкий чёрный чай сильно отдавал хлоркой. Это могло означать, что воду добывали где-то рядом из открытого водоёма и нещадно её хлорировали для избежания кишечных заболеваний. В пункте постоянной дислокации для этой цели нам давали отвар из какого-то растения, которое мы называли «колючкой», за его колющиеся стебли, поскольку собирали его сами же. Большинство считали вкус этого отвара препротивнейшим, но отвар этот всегда должен
