находится в резервах Компании. Есть результаты по вскрытию?
– Я просил сшивателей начать извлечение импланта. Прошло около шести часов. Есть смысл побеспокоить их снова.
– Тогда выходи, подброшу тебя до министерства.
– Я в состоянии добраться сам. Если хотим скорее выйти на Картель, таскаться повсюду вдвоем не лучшее решение.
– Кажется, ты забыл, но свою машину ты оставил на мосту. Эвакуационная служба позвонила мне ночью. Они забрали ее на стоянку. Хочешь потратить лишние два часа, выуживая ее оттуда, или предоставишь это кому-то из отряда?
– Уговорил.
– Жду тебя внизу.
Он усмехнулся и бросил трубку. Покончив с таблетками, я оставил одну для приема и забросил в рот. Если бы извлечением все заканчивалось, многоликие исчезли бы за пару месяцев. Операция не дает гарантий, что новые «отростки» не появятся. В случае с пустыми возрождение грозит более серьезными последствиями, чем деление. Чем дольше ты существуешь без души, тем меньше приспособлен к ее возвращению. Это как питаться одними овощами и резко вернуться к мясу(несварение – самое безобидное, что с тобой может случиться). 60 лет назад Корпорация выпустила новое поколение нейтрализаторов. Количество отклонений сократилось, а вот количество жаждущих заполучить зерокс возросло.
Я сунул таблетки в карман и спустился на парковку. Джон ждал меня в машине с двумя стаканчиками кофе.
– Я подумал, нам не помешает взбодриться. Ночка та еще вышла.
– Да, тут ты прав.
Даже если бы солнце светило вовсю, а облака от заводов унесло ветром, город от этого не стал бы чище, чище от мусора, людей, заголовков общества «душ». Несмотря на утренний холод, кто-то сидел прямо на обочине, прикрывая полученные за ночь синяки – синяки от побоев, секс-игрушек, второсортных наркотиков. Кто-то только возвращался домой, едва перебирая ногами. Большинство же, как и мы, ютилось в пробках, для которых было еще слишком рано, но они встречались на каждом переезде.
Примерно через час Джон высадил меня у ворот в министерство, а сам направился обратно в отдел, чтобы продолжить работу. Многие патрульные избегают министерства. Счастливые лица в холле заставляют их сомневаться в своем выборе служить долго и безвозмездно или же пробуждают злость, что, собственно, ведет к одному – к сомнению. Редко кто спокойно минует коридоры и не вынуждает себя отворачиваться, когда новая партия душ прокатывается мимо него в тележке.
В регистратуре меня направили в седьмую лабораторию. Вскрытие проводили восемь человек, но для консультации хватит и одного. Я прождал около десяти минут, прежде чем дверь снова открылась. Это был тот же сшиватель, с которым я говорил вчера. Он выглядел все таким же бледным и усталым, и именно эта усталость лишила его былой враждебности. Он приветственно протянул мне руку и, не дожидаясь, когда я отвечу тем же, сжал мою ладонь.
– Мистер пустой. Я Сэм Эшмол. Простите меня за вчерашнюю грубость. Я не должен был так реагировать на вашу просьбу.
