всхлипнул Матвей. – Честное слово!
– Какой-то ты трусоватый, – сморщил противную рожицу бес. – Блеешь, трясёшься. На! Взбодрись! Мозги промой. А то мне с тобой скучно.
Прямо с неба в руку Матвея упала чекушка водки.
– Пей, лишенец! – прикрикнул бес. – До дна!
Матвей послушно присосался к бутылке. Выпил в три глотка и даже не почувствовал вкуса.
– Закуси!
Во рту человека непостижимым образом оказался шматок солёного сала. Оставалось только прожевать.
– Вот! Другое дело, – удовлетворённо ощерил клыки бес. – Трясучка прошла, и глазки заблестели. Ну, что, Матвеюшка, пошалим?
– Эээ, не имею удовольствия знать ваше имя…
– Вот те раз! Зовёт, а говорит, что не знает! Филолог я! Так меня все величают. Потому что я грамотный, – бес принялся загибать пальцы на крошечной лапке, – начитанный, лингвистически подкованный, духовно заматеревший и отмороженный на всю голову.
– Последнее определение не слишком порадовало человека. Но алкоголь сыграл свою положительную роль в раскрепощении и очищении сознания от ненужных фобий. Матвей даже улыбнулся.
– Вперёд! – заорал Филолог. – Нас ждёт грандиозная развлекуха!
– А что нужно делать?
– Как что? Наказывать зло. – Глаза беса полыхнули пламенем. – Я, Матвеюшка, страшный эгоист. Сам пакости делать люблю. А когда другие пакостят – терпеть ненавижу. Сейчас мы с тобой сотворим полезный симбиоз. Твоё тело и моя сила. Распахни свою душу, брат!
– Эээ, душу не отдам, – запротестовал Матвей.
– Не боись! На время!
Бес вдруг исчез, а человек ощутил в себе присутствие чего-то чужеродного. Сначала захватило дух от страха. Но в следующую минуту Матвея накрыла волна гигантской непередаваемой эйфории.
– Кто я?! – крикнул он во всю мощь новых лёгких. И сам же ответил:
– Я – безбашенный Филолог!
А потом он одним прыжком преодолел лестничный пролёт и ударом ноги распахнул дверь магазина.
Ибрагим щекотал усами раскрасневшуюся щеку Клавдии и шарил у неё под юбкой. Кассирша притворно отпихивала любовника и глупо хихикала.
Появление Матвея вызвало у обоих недовольство.
– Опять это лысое ничтожество нарисовалась, – фыркнула Клавдия, оправляя юбку. – Тебе же сказали: нету Нуара!
– Я ему сейчас под глазом нуар нарисую, – зловеще пообещал Ибрагим. – Даже два нуара…
Далее из протокола и материалов дела следовало, что обвиняемый нанёс потерпевшим помимо угроз и оскорблений многочисленные и болезненные неприятности, совершил с ними немыслимые хулиганские безобразия, устроил в магазине разорение и вандализм с поджогом, а по прибытии пожарных, и до приезда полиции успел не только воспрепятствовать пожаротушению, обратив пожарных в бегство, но и завладел их техникой, на которой продолжительное время
