телу, стремительно размножались и рушили все на своем пути. Она выкарабкалась на этот раз. Еще один этап пройден. Шестой из семи.
– А что ж та девочка из 8 палаты пропала? Неужто выписали?
– Светик которая? Увезли ее, бедняжку, вчера вечером под простыней. Отмучилась.
– А-а-а-а-а-а, – протянула женщина в голубом платке и покачала головой.
Зоя съежилась и ощутила, как от подслушанного разговора сердце взметнулось куда-то к горлу. Света… Они общались временами. У Светы был муж и маленький ребенок. В памяти невольно прокрутился их последний разговор перед зеркалом в туалете.
– Не переживай, потом новые вырастут! – на невзрачном лице Светы появилась улыбка.
Зоя с болью проводила ладонью по виску. Еще недавно там были шикарные волосы в дорогом блонде, а сейчас лишь местами виднелся серый пух. Этого человека в зеркале Зоя не знала и не могла поверить, что это – она.
– Как такое возможно? Мне до сих пор кажется, что это ночной кошмар, что это не со мной…
– Не зацикливайся на плохом. Вот я стараюсь как можно меньше думать о болезни. Я представляю, как буду гонять мяч с сыночком по детской площадке, он у меня ужасный футболист. Ах, как я за ним скучаю! Иногда закрываю глаза и оказываюсь у родителей в деревне, а там малина, клубника… Скорей бы лето – наеди-и-имся!
Зоя сочувственно взглянула на Свету. Оказывается, та вовсе не собиралась умирать, хотя после утренних капельниц была зеленой и едва дотащилась до туалета. И вот ее больше нет.
Между курсами Зоя была дома. Ее комната. Забитый до отказа тряпками шкаф, груда косметики на туалетном столике. В этот приезд все показалось Зое особенно глупым. Она могла и не вернуться сюда больше… В этот хлам, которому она когда-то придавала первостепенное значение.
Вся ее жизнь, все мысли были выстроены на таком хламе. Пни его ногой, и он разлетится во все стороны. А на чем останется стоять она? Не стало ни волос, ни ресниц, которыми она так гордилась, ни к чему красивая одежда. И, оставшись без этой всей мишуры, важная и капризная королева, которой Зоя давно привыкла быть, вдруг сняла корону и принялась вертеть ее в руках, придирчиво разглядывая. Тяжелая и абсолютно бесполезная вещь. Притворство, показуха, убивание времени… Времени, которого, возможно, у Зои осталось совсем мало, чтобы просто жить и замечать этот мир, а не проходить мимо, заглядываясь на химеры и путаясь в чьих-то коварных ловушках. А ведь Настя поняла все раньше.
Зоя набрала номер подруги:
– Привет, Настен, это Зоя.
– О, Боже, Зоя! Ну, как ты? Я тебе звонила и писала, но, тебе, наверное, было не до этого, я все понимаю!..
– Да, мне было, чем заняться. Я просто захотела тебя услышать.
Зоя спросила ее о школе, и Настя затараторила. Ей так захотелось увидеть ребят, посидеть на уроках. Попросить прощения у всех, кто мог обижаться на нее, и даже захотелось подарить цветов с конфетами милой и скромной Ларисе Александровне и увидеть, как загорятся ее теплые карие глаза, и она прочтет в их взгляде: «Я прощаю тебя, Зоя, я и не думала сердиться».
