сберечь для своих потомков страну, сгоравшую в пламени религиозных и межклановых войн, ознаменовавших период правления её сыновей. Недовольства вспыхивали по всей стране всё чаще, принимая масштабы стихийного бедствия и угрожая жизням самих представителей двора, и только решительные меры и выдержка могли сохранить им жизнь и укрепить влияние и авторитет правящей семьи.
– Расследуйте всё. Мне нужен убийца, – требовал король.
– Ты их видел? Они горят ненавистью. Они оскорбляют нас. Сначала они пойдут на Лувр. Они нас всех убьют. Они нас перебьют, ты слышишь? В последнее время они были заняты сбором людей и оружия.
– У меня тоже есть оружие, и у меня есть люди! – возразил Карл.
– Их тысячи, этих свадебных гостей. Они хотят показать свою силу и теперь не остановятся.
– Колиньи мне как отец, – твердил Карл, – Я поклялся разобраться с этим.
– Не называй его так! – закричала оскорблённая Екатерина, – И не надо взывать к отцу! Если б твой отец был сейчас здесь, он знал бы, что делать. Твой отец знал, что какой бы ни был король, его надо уважать.
– Учись у де Гиза. Он понял, что надо первым наносить удар, а не ждёт, когда нападут на него.
– Это обвинение? – поднял бровь от удивления Гиз.
– Нашли твой пистолет, – пожал плечами Анжу.
– Тем лучше, – губы Гиза искривились в ухмылке, – Я жаждал совершить это преступление.
– Тебя ни в чём не упрекают, – Анжу убрал непослушный локон с лица, – Надо было стрелять точнее.
– Тот, кто покушался на Колиньи, хотел обвинить в этом меня, – задумчиво произнёс Гиз.
– Тогда начинай расследование, защити Колиньи, Гиз! – запротестовала Екатерина, – Если бросишь все силы короля на это расследование, то погубишь королевство, которое я всеми силами пытаюсь возродить. После смерти вашего отца вся грязная работа на мне! И меня это не страшит! Я спасу своих детей. Я готова жизнь положить ради вас.
– Это вы приказали убить адмирала Колиньи? – Карл ужаснулся от своей догадки.
– Да, я! – вскричала королева-мать, – Я одна. Не надо было промахиваться. Твой брат прав. Теперь надо идти до конца. Надо убрать лидеров и немедленно – это заставит их успокоиться и сделает сговорчивее. Сегодня вечером, ночью. Конде, потом Добинье… Телиньи, Бовуа, Морне…
– Дюбортаса, Ларошфуко.
– Миосенса и других.
– Крюсоля, Арманьяка.
– И, конечно, Генриха.
– Нет, его не надо! – захрипел Король, задыхаясь от очередного приступа удушья, – Не трогайте Генриха!
– Колиньи.
– Колиньи, – Карл теребил завязки на своей рубашке, лицо его было влажным от выступившего пота, глаза лихорадочно блестели, в уголках рта выступила пена, – Вы хотите смерти адмирала? Я – тоже. Тоже. Он меня подавляет –
