утром мы приготовим блинчики, чтобы я могла продемонстрировать чудеса огня. Если только ты не предпочтешь есть сырое тесто.
Я искоса взглянула на нее, ответив на слабую улыбку.
– Можешь рассказать мне больше о Пьере? Что с ним случилось?
– Он был в составе иностранных легионов.
– И?
– Закрой глаза, и я расскажу тебе историю о том, с чего мы с Пьером начали, а затем и о том, чем все закончилось.
Закончилось. Как я ненавидела это слово.
Я заставила себя сомкнуть веки, когда Мими начала свой рассказ. Казалось, мой разум заключил тайный сговор с сердцем, не желая слышать концовку, и отключился, пока Мюриэль и Пьер все еще были счастливы вместе.
Вздрогнув, я резко проснулась, когда по краям плотного бордового дамаста забрезжил рассвет, проклиная себя за то, что упустила драгоценное время с Мими. Протерев глаза от остатков сна, я перевернулась.
Когда мой взгляд встретился со взглядом, который я не видела много лет и который, как я надеялась, больше никогда не увижу, я села.
Прибытие серафима означало только одно: Мими больше нет.
Глава 5
– Нет! – Я подползла к Мюриэль, не обращая внимания на Серафа Ашера.
Ее лицо было гладким, без боли и меланхолии, которые она носила в себе десятилетиями. Я прижалась к ее щеке.
– Ты оставила меня, даже не попрощавшись, – прохрипела я ей на ухо.
– Селеста… – Голос Ашера вернул меня в самое мрачное время моей жизни.
Я отстранилась от Мими, потирая ладонями щеки, которые становились мокрыми так быстро, что казалось, будто слезы вытекают прямо из пор.
– Ты, заткнись. – Я нахмурилась, когда кости крыльев напряглись и отринули перо. – Матерь пернатая. – Выругалась я, закрыв глаза, пока боль не утихла, а затем открыла веки и устремила взгляд на того, кто заставил мою подругу вознестись, а прежде и испепелить ее крылья.
Лей мертва из-за него.
– Не знала, что сбор душ входит в число обязанностей серафима. Разве у лидеров Элизиума нет занятий поважнее, чем переправлять души? – Моя спина напряглась, когда еще одно перо отделилось от костей.
– Я понимаю, тебе больно…
– Больно? Мне не больно. Я. В. Ярости, Сераф. – Мой голос едва превышал громкость шепота, но, должно быть, он оказался мощным, поскольку Ашер расправил широкие плечи и сложил руки, натягивая коричневую замшу на его торсе. – Сначала Лей, теперь Мюриэль. – Я взяла ее руку и прижала к щеке, умоляя ее пальцы погладить мою кожу в последний раз. – Ты не можешь вернуть ее? Знаю, что она не может жить вечно, но… – Мой голос сорвался. Дрогнул. Я сомкнула губы, прежде чем бушующий во мне всхлип смог разорвать жалкий воздух.
Ты обещала мне недели.
И блинчики. Ты обещала мне блинчики!
Мои слезы стекали по костяшкам пальцев Мими, смачивая мозоли, оставленные ее любимыми венчиками и деревянными ложками.
К кому
